ПРОИЗВОДСТВЕННАЯ СИСТЕМА ТОЙОТЫ

Обратная концепция и деловой дух

Книга «Сегодня и завтра» была опубликована в Америке в 1926 г., на пике карьеры Генри Форда. Собственно говоря, этот период времени оказался поворотным для всей американской автомобильной промышленности. Позже мы обсудим детали произошедших изменений, сейчас же просто отметим, что этот период, будучи зенитом успеха Г. Форда, по иронии судьбы обо­значил начало упадка компании Ford и восхождения General Motors.

1926 г. соответствовал Тайсо 15 в Японии, и по случайному стечению обстоятельств в этот же год была закончена разработ­ка автоматического ткацкого станка Тойода Сакити.

Автомобильную же промышленность совершенствовал Г. Форд. Он в деталях знал все материальные ресурсы, необходи­мые для производства автомобилей, и его знание не было по­верхностным. Своими собственными руками он разработал от­дельные производственные бизнес-операции для различных ме­таллов, включая сталь, цветные металлы и текстиль.

У Г. Форда был гибкий ум, и ему удавалось избежать ловушек традиционных концепций. В частности, у него был опыт работы с текстилем.

«Прясть и ткать начали еще в глубокой древности, и около этих производств также образовались свои традиции, превратившиеся в несокрушимые прави­ла. Текстильная промышленность была одной из первых, воспользовавшихся применением механической энергии. Но в то же время она стала пионером и по части применения детского труда. Многие фабриканты до сих пор убежде­ны, что дешевое текстильное производство невозможно без применения дет­ского труда. В промышленность были введены многие замечательные техни­ческие усовершенствования, но вся «старина» пользовалась как бы священной неприкосновенностью. Такова сила рутины»8.

Должно быть, Форд написал это еще до появления автомати­зированного ткацкого станка Тойода Сакити — изобретения, ко­торое изменило текстильную промышленность, скованную сто­летними традициями. И все же идеи Форда и его модели разви­тия бизнеса открывают нам глаза.

«Мы употребляем ежедневно в нашем производстве около 100 ООО м хлоп­чатобумажных и более 25 ООО м шерстяных тканей...

Сначала, не обдумав, мы считали, что должны и далее употреблять хлопча­тобумажную ткань как материал для верха и для изготовления из нее искус­ственной кожи. Поэтому мы построили хлопчатобумажную фабрику и на ней начали экспериментировать. Но мы не были связаны никакими традициями и поэтому очень скоро спросили себя: действительно ли хлопчатобумажная ткань — самый лучший для нас материал? И нам пришлось убедиться в том, что мы употребляли бумажные ткани совсем не потому, что они лучше дру­гих, а только потому, что они более доступны. Льняная ткань несравненно прочнее, потому что прочность ткани зависит от длины волокон, а льняное волокно — самое длинное и самое крепкое. К тому же хлопок растет в несколь­ких тысячах километров от Детройта, и мы должны оплачивать сначала пе­ревозку сырья, если решим сами производить хлопчатобумажные ткани, а за­тем еще и перевозку этой хлопчатобумажной ткани при ее применении для кузова. Причем зачастую нам пришлось бы перевозить ткань в ту самую мест­ность, откуда пришло сырье. Лен, напротив, может расти возле нас и в штате Мичиган, и в штате Висконсин, т. е. мы имеем здесь же, у нас под рукой, запасы льняного сырья, готового к применению. Но как раз именно в льняном деле куда больше всяких традиций. И никому еще не удавалось в Америке достичь здесь хороших результатов, потому что на обработку льна всегда считалось необходимым затрачивать очень большое количество ручного труда.

Мы начали эксперимент в Дирборне, который показал, что лен можно об­работать механически. Работа прошла стадию эксперимента, который доказал ее коммерческую состоятельность»9.

Я был заинтригован вопросом Форда: «Является ли хлопок лучшим для наших целей материалом?»

Как отметил Г. Форд, люди склонны следовать традициям. Это может быть допустимо в личной жизни, но в промышлен­ности устаревшие привычки должны быть исключены. Задавая вопрос «Почему?», мы четко видим одну из бесконечных граней деловой смекалки Г. Форда.

Невозможно добиться прогресса тогда, когда мы удовлетво­рены существующей ситуацией. Это в равной мере относится и к улучшению производственных методов. Если мы просто бес­цельно ходим вокруг чего-то, мы никогда не сможем задать хо­рошие вопросы.

Я всегда пытался увидеть вещи в перевернутом виде. Читая Г. Форда, я черпал вдохновение в том, что он постоянно предла­гал блестящие «обратные» концепции.