НЕВЕРОЯТНО - НЕ ФАКТ

ЛУЧИ ИКС

Профессор Вильгельм Конрад Рентген взглянул на часы, и у него испортилось настроение. Было уже восемь вечера, совсем стемнело, а он обещал жене быть дома в половине восьмого, чтобы встретить вместе с ней гос­пожу советницу Винтерлебен. Рентгену было скучно с гостями, - которые время от времени собирались у них в доме, однако он считал, что гости — это крест, который хочешь не хочешь, а нести надо. А раз надо, то и рас­суждать не о чем. Кроме того, Рентген любил свою семью, и меньше всего ему хотелось огорчать супругу. Но и увлекательную работу бросать не хотелось. В об­щем было из-за чего огорчиться. Профессор вздохнул, снял халат, повесил его на вешалку, набросил черное покрывало на газоразрядную трубку, повернул выклю­чатель, расположенный около двери, и последний раз оглядел заставленную приборами лабораторную комна­ту. Взгляд привычно обежал столы, шкафы и стены. Рентген уже собирался переступить порог, но какой-то беспорядок, какая-то необычность обратила на себя вни­мание. Ну да, вот это светящееся пятно на столе около трубки, с которой он только что работал. Немедленно подошел он к предмету, привлекшему его взгляд. Све­тилась часть экрана, которым пользуются для обнару­жения флуоресценции. Такой экран — это картон, по­крытый с одной стороны платиносинеродистым барием. Вещество это светится, если на него падают ультрафио­летовые лучи или катодные лучи (что было обнаружено сравнительно недавно), которые, как показал его кол­лега профессор Ленард, представляют собой, видимо,' пучок электронов. Правда, существование этих самых электронов вещь сомнительная и, во всяком случае, недоказанная. Не надо хорошему физику поль­зоваться словами, засоряющими строгий научный язык.

Все это быстро промелькнуло в голове Рентгена, по­ка другой участок мозга фиксировал странности обна­руженного явления.

Экран лежит картоном кверху, а светится. Трубка... Да, трубка работает: ок забыл выключить катушку Румкорфа — питание газоразрядной трубки. Проверим. Он выключил катушку, экран медленно погас. Включил. Экран засветился опять. Как странно, неужто катодные лучи проходят через черное сукно, которым покрыта трубка, и через картон экрана? До сих пор он считал, что эти материалы поглощают катодные лучи. Надо еще раз это проверить. Катодные лучи отклоняются под дей­ствием магнитного поля, поля самого обыкновенного подковообразного магнита. Катодный пучок им можно отвести далеко в сторону, в сторону от экрана.

Пока мозг размышлял, руки уже действовали. Они помещали магнит вблизи экрана в разное положение, но результат был нулевой: экранчик безмятежно светил­ся тем же синеватым светом. Значит, значит... Значит, это что-то новое, какие-то неизвестные лучи, исходящие из трубки. Рентген надел халат... Пусть фрау Винтер - лебен считает, что профессор Рентген плохой семьянин, а его жена — несчастная женщина.

Признаюсь, детали описанной сцены я выдумал, но главное верно. Открытие произошло потому, что совпа­ло несколько случайностей. Рентген забыл выключить трубку; рядом с трубкой лежал экранчик; на трубку бы­ло наброшено сукно. Но на все эти случайности нало­жилось одно отнюдь не случайное обстоятельство: Виль­гельм Конрад Рентген был великолепным физиком-экс - периментатором, внимательным и вдумчивым естество­испытателем с зорким взглядом, чутким ухом и нервным настроем, держащим мозг в состоянии непрерывной бое­вой готовности. Неслучайным был и тот интерес к яв­лению газового разряда, который захватил многих фи­зиков, действовавших в разных университетах мира в последнее десятилетие прошлого века.

Интерес этот был вызван практической важностью электрического освещения, но затем переместился в об­ласть разгадывания тайн природы. Катодные лучи были фактом интересным, но туманным. Чтобы понять их природу, надо было множить исследования их свойств. Поэтому в лабораториях изготовлялись разные трубки и велось изучение всевозможных действий этих лучей. Исследование флуоресценции вещества под действием катодных лучей, как представлялось вполне справедли­во большинству физиков, должно было в существенной ггепени помочь уяснению электронной теории строения вещества.

К электронной гипотезе многие физики относились скептически. Но тем не менее ряд серьезных фактов го­ворил о том, что она не так уж глупа. Как бы то ни было, тщательные исследования воздействия катодных лучей на вещество были на повестке дня. Так что газо­разрядные трубки и светящиеся экраны стали более или менее обычным атрибутом физических лабораторий. Из всего этого видно, что открытие новых лучей носи­лось в воздухе и дело было за талантливым и внима­тельным физиком-экспериментатором.

Конечно, открытие Рентгена в какой-то мере было случайным. Но оно назрело, и если бы в этот день, ко­торый мы описали, он закончил бы свою работу засвет­ло и фрау Винтерлебен не была бы разочарована в его супружеской внимательности, то все равно открытие бы­ло бы сделано либо тем же Рентгеном позднее, либо другим физиком, но непременно талантливым.

Итак, право же, не так уж много во всем этом деле приходится на долю случая. То, что Рентген принадле­жал к числу физиков, достойных внимания «госпожи удачи», совершенно отчетливо видно из его научных тру­дов и рассказов его современников. За короткий период Рентген опубликовал три работы о свойствах новых лу­чей. Эти сочинения оказались настолько исчерпывающи­ми, что в течение долгих лет, пожалуй, до 1912 года, к ним нечего было добавить. И это притом, что внима­ние к икс-лучам, как назвал «свои» лучи Рентген, было огромным. Достаточно сказать, что за один-два года после сообщений Рентгена появилось около тысячи пуб­ликаций-исследований лучей Рентгена (огромное для того времени число), и все они не внесли в проблему буквально ничего нового.

Рентген установил законы поглощения лучей; выпол­нил образцовые снимки, просвечивая свою руку, а также различные предметы, прячущие внутри себя металл. Фо­тографии Рентгена по качеству ничуть не уступают са­мым лучшим сегодняшннм снимкам. Нечего и говорить, что оба пути использования лучей — в медицине для диагностики и в промышленности для обнаружения скрытых дефектов — были очевидны для Рентгена. Но он считал себя чистым естествоиспытателем, каким и был на самом деле, не интересовался прикладными свойствами икс-лучей и даже не подумал о том, чтобы взять патент на открытие, которое могло бы принести ему миллионы. Закончив исследования свойств рентге­новских лучей, он перешел к изучению других проб­лем физики и выполнил еще целый ряд превосходных работ.

Совершенно великолепные человеческие качества Рентгена нам хорошо известны из воспоминаний покой­ного академика А. Иоффе, который долгие годы жил в Германии, был учеником Рентгена, работал в его ла­боратории и часто бывал у него дома.

Упорно занимаясь исследованием новых лучей, Рент­ген установил, что они возникают при встрече катодно­го луча с препятствием, и придал рентгеновской трубке целесообразную форму. В то время физики пользовались так называемыми откачиваемыми трубками (в наши дни трубки откачиваются до полного вакуума и наглу­хо запаиваются, как электрическая осветительная лам­па). Против накаливаемой током нити помещается мас­сивный металлический цилиндр — анод. Электроны, истекающие с нити накаливания, ускоряются полем вы­сокого напряжения, наложенным на трубку (между ка­тодом и анодом), и с силой ударяются о «зеркало» ано­да. Ударившись об анод, они выбивают из него вот эти новые, рентгеновские лучи, которые сам Рентген назвал икс-лучами. Их можно диафрагмировать, создавать из них пучки и заставлять их проходить через разные тон­кие щели. Подобные манипуляции с ними производят для того, чтобы увидеть, отклоняются они от прямого пути или нет. Если бы такое отклонение обнаружилось, то бы­ло бы доказано родство новых лучей со световыми. Но новые лучи не отклонялись щелями, не преломля­лись, не отражались от обычных зеркал. И природа их оставалась неясной, а значит, и спорной.

Лучи эти могли быть потоком частиц, а могли быть и волнами неизвестного до сих пор сорта. Не противо­речило опыту и предположение, что лучи принадлежат к семейству электромагнитных волн, то есть все же на­ходятся в родстве со световыми волнами. Для этого надо было предположить лишь, что длина волны новых лучей значительно короче лучей световых. Сам Рентген отсутствие отклонения новых лучей от прямолинейно­сти — отсутствие дифракции — объяснял тем, что они являются продольными электромагнитными волнами.