Энциклопедия начинающего предпринимателя

КЛУБНЫЙ БИЗНЕС

Несмотря на появление все новых и новых клубных заведений, порой, честно говоря, удивляет единодушие, с которым владельцы и промо - утеры говорят о тяжелой доле всех клубных бизнесменов и низкой привлекательности этой сферы в качестве способа заработать денег. Корпоративная солидарность? Правда реальности? Скорее всего, исти­на заключается в том, что в этой области коммерции образ жизни ста­новится рано или поздно бизнесом, а без увлеченности идеей и знания клубной среды очень тяжело.

На вершине пирамиды — модные клубы для наиболее состоятель­ной части общества и сформировавшейся вокруг нее модной тусовки. На волне японской моды в 2001 году обрел культовость японский клуб-ресторан «Джусто» напротив Третьяковской галереи. Здесь игра­ют лаунж лучшие ди-джеи Москвы, именно в этом клубе отдыхал ак­тер Джим Керри во время кратковременной частной поездки в Москву. Танцпол маленький, но представителей богемы на нем порой хватит на несколько заведений, изображающих пафос. Андрей Кобзон откры­вал «Джусто» трижды: в первый раз в 1995 году как клуб, где играли модную музыку хаус исключительно для друзей, второй — в 1997-м на несколько месяцев в качестве закрытого клуба, и, наконец, после как клуб-ресторан в японском стиле, совместно с Аркадием Новиковым. Высоких цен и удаленности от оживленных улиц было достаточно для поддержания эксклюзивного имиджа и камерности. Сегодня сходной репутацией пользуется «Шамбала DJ Бар» на Кузнецком мосту. Как объясняет промоутер Михаил Козлов, «шамбала» — священная, недо­ступная земля, куда каждый должен стремиться попасть, а клуб пози­ционирует себя как заведение для избранных. «Вообразите кофе. Сначала сливки, затем масса, в конце гуща. Сегодня нас интересуют только «сливки». Такая публика не в состоянии ходить сюда каждый день, поэтому как клуб мы работаем только в пятницу и субботу. Мы готовим серьезные программы, которые должны иметь большой ре­зонанс в Москве. Если сделать вечеринку очень мощную, очень кра­сивую, то о ней будет говорить вся Москва: представители бизнеса, моды, то есть творцы общественного мнения».

Такие клубы появляются на волне новых веяний клубной жизни или возникают в качестве салонов, где можно продемонстрировать себя. Крупные бизнесмены, их дети, жены и любовницы, что приез­жают на дорогих машинах и сами оплачивают счета. Публика растет в своих вкусах или делает вид, что растет, и вот имя «Шамбала» — восточный ди-джей-бар. А вот «Гоа» — психоделический ресторан. Если честно, ничего там нет психоделического, кроме названия и дизайна. Но ведь есть люди, которых на Буйнова в «Метелицу» не затащить. А вот в «Гоа» — на какого-нибудь DJ Ravin, уже лучше и моднее. «Где были вчера? Да так, в «Гоа» заглянули, там ди-джей из Парижа». В лю­бом случае, модные тенденции живут не очень долго, и обосновавший­ся в модной нише клуб может потерять популярность вместе со сменой настроений. Вчера был в моде японский стиль, сегодня — индийская экзотика, а завтра — кто знает? Как говорится, лови момент.

Логика появления клубных тенденций достаточно прозрачна. Все, что сегодня раскручивается в Лондоне, Нью-Йорке и Париже, с неболь­шим временным разрывом появляется и в Москве, а потом какая-то часть направлений оседает в других крупных городах. Но что модно в Москве — то рано для регионов.

Норма прибыли сверхмодных клубов, которые, правда, живут не больше года-двух, во второй половине девяностых составляла до 300-400%; сегодня что-то около 20-30%. Скромнее, но все равно нема­ло. И каждый год в Москве возникает клуб, претендующий на «снятие сливок». В 2001 году открылся «Мост», и некоторое время самые доро­гие машины города парковались у его стеклянных стен на Кузнецком мосту. В 2002-м появились «Министерство» и при поддержке водки «Флагман» — клуб Jet Set. По словам Юсупа Бахшиева, совладельца клу­ба «Министерство», клуб был открыт частично на деньги учредителей, а частично — на кредит в дружественном банке.

В начале 2003 года роскошью и стилем всех затмил First на Софий­ской набережной. Такие клубы — это гонка дизайнеров, идей и, конеч­но же, денег. По оценкам, «Мост» обошелся в 2 миллиона долларов, Jet Set в 2-3, а новый First — в астрономическую даже для столичной жизни сумму около 8-10 миллионов долларов. Собственно инвестиции составляют, по разным оценкам, около 10% всех вложений, так что каждый новый клуб предлагает публике все более изощренные концеп­ции, дизайн и программы. Георгий Петрушин, совладелец клуба «Цеп­пелин», отмечает, что сейчас московский клубный бизнес основательно избаловал потребителя, очень высоко поднял планку. И, тем не менее, ответ на этот вопрос прост: на какую публику вы ориентируетесь, тако­вы должны быть и капиталовложения. Сейчас уже невозможна подоб­ная ситуация: ты вложил десять рублей, а к тебе пришли пить кофе миллионеры.

Модный клуб, чтобы он был действительно в фокусе внимания публики хотя бы в течение пары лет, можно открыть не менее чем за 500 тысяч, а в качестве оптимальной суммы фигурирует оценка в 1,5-3 миллиона долларов. И отбить, соответственно, такой проект можно за 2-3 года. А вообще, сегодня, по мнению клубных деятелей, открывать дорогие клубы надо гораздо осторожнее. Жизнь стабили­зировалась, люди стали умереннее и серьезнее. И если раньше клубы жили за счет тех, кто спускает, как минимум, по 100-200 долларов за ночь, то сегодня средний счет — около 1000 рублей. Кроме того, «провисеть» всю ночь в одном клубе считается mauvais ton, и тусовка все время перемещается из одного места в другое, распределяя меж­ду ними свои траты. Однако это ситуация в Москве, а в регионах, нао­борот, время суперклубов только начинается. В Санкт-Петербурге соревнование только-только зарождается — пальму модности у считав­шегося номером первым «Грибоедова» отобрал открывшийся в фев­рале 2003 года клуб «Онегин». По наблюдениям Георгия Петрушина из «Цеппелина», в крупных региональных центрах — Новосибирске, Хабаровске, Петербурге, клубная жизнь очень активна; только в реги­онах появились деньги, сразу же стало развиваться и клубное движе­ние: людям же надо отдыхать, они ведь не механизмы. По опыту клубных ресторанов «Тинькофф», несостоятелен и миф о том, что в Москве тратят намного больше денег, чем в провинции: средняя сум­ма чека в столице — 500 рублей, в Петербурге — 450, в Самаре — 350. При том, что в провинции это гораздо дешевле.

Например, открытие клуба «Тинькофф» в Новосибирске обошлось в 2 миллиона долларов, в Самаре — в 2,7 миллиона, в Петербурге — в 1,8 миллиона, а в Москве — в 4,5 миллиона долларов. При том, что площадь клубов во всех городах практически одинакова, а оборудова­ние стандартное, — так что пример вполне показательный.

Претендуя на сливки общества и моднейшую тусовку, надо быть готовым к большим вложением и самое главное — заранее принять, что такой бизнес носит проектный и временный характер. Модный клуб набирает обороты, отбивает деньги, дает прибыль и постепенно сходит на нет. Публика охладевает к своему фавориту, и те же коман­ды привлекают ее в новые места. На раскрутку в среднем уйдет 2-3 ме­сяца. Пик популярности длится максимум год-полтора после открытия, потом еще примерно год люди продолжают туда ходить, но уже без былого энтузиазма. Итого получается примерно два года с хвостиком. Плюс то время, за которое клуб успевает пройти от выхода в прибыль до обратного падения за грань рентабельности — еще полтора-два года в лучшем случае.

После этого срока помещение можно сдать в субаренду, а самому открыть новый клуб. Это бесконечное соревнование людей, которые все друг друга знают, и денег, которые им удается привлечь. Открывая в своем городе подобный проект, вы, конечно, снимете сливки, но вы же создаете прецедент, и уже через годик всю тусовку съест новичок с еще большим размахом. Вы готовы к этой захватывающей, но рис­кованной гонке?