Компания «Швейная машина Зингер»
Московский погром, разразившийся всего за несколько дней до объявленной даты 1 июня, совпал с началом усиления мер, предпринятых Российским правительством по ликвидации производства, принадлежавшего гражданам враждебных стран. Компании, не уничтоженные во время погрома, летом 1915 года попали под пристальное внимание правительства. Законы военного времени распространялись на любую компанию, где хоть один иностранец входил в совет директоров, поэтому правительство могло вмешиваться в дела почти всех предприятий Российской империи. Теперь охота на «немцев» была оправдана политикой избавления России от иностранцев.
Одной из жертв этой кампании стала «Компания Зингер в России», российское отделение американской фирмы «Зингер». Для Зингера проблемы начались осенью 1914 года, когда за хищения был уволен С. Левицкий, управляющий складами в Алексине под Тулой. Пытаясь заставить «Зингер» смириться с совершенным им преступлением, Левицкий в своем письме угрожал, что донесет властям об уклонении компании от уплаты налогов. Не получив ответа, 12 ноября 1914 года хитрый работник отправил новое письмо. Он потребовал, чтобы компания больше не пыталась получить деньги обратно, в противном случае он грозился обратиться в правую организацию «За Россию» и другие государственные ведомства и предоставить им документы, доказывающие, что компания «Зингер» — немецкое предприятие, занимающееся шпионажем. «Что для Вас лучше: уплатить ли единовременно около 7 000 000 руб. или оставить меня в покое?» — писал он.
Фирма проигнорировала угрозы Левицкого. Однако вскоре в русской прессе стали мелькать сообщения о том, что компания «Зингер» — немецкое предприятие. Газета правых сил «Русское знамя» утверждала, что «все служащие в этой фирме от мелких до крупных, все это или чистокровные немцы или... немцы иудейского вероисповедания». Компания «Зингер», чей штаб, как предполагалось, размещался в Гамбурге, установила «монополию на эксплуатацию наших потребителей». Консервативные и правые газеты утверждали, что торговые операции Зингера, «как паутинной сетью, покрыли всю Россию» и что фирма по умопомрачительным ценам продавала немецкие машины вместо американских. «Чтобы сделать условия покупки заманчивыми, агенты Зингера объезжают преимущественно сельские и рабочие населения империи, сулят им золотые горы и навязывают машины на льготных началах». Когда люди опаздывают с платежами, те же самые агенты возвращаются с судебным приставами. Эти статьи были направлены на то, чтобы дискредитировать компанию «Зингер» и в то же время показать, что отечественные предприниматели действуют в интересах рабочих и крестьян. В течение зимы и весны 1915 года эти фальшивые обвинения продолжали появляться в прессе и циркулировали в правых кругах. Всероссийский национальный союз включил компанию «Зингер» в свой «немецкий» список, опубликованный в 1915 году. Злобные нападки в прессе и новое антинемецкое законодательство заставили компанию в феврале 1915 года уволить всех немецких сотрудников: 125 человек из 31 тысячи. Самой большой потерей был Альберт Флор, главный менеджер по продажам и архитектор успеха компании в России. Через несколько недель пришедший на место Флора латвиец Оскар О. Кельпин получил письмо от Александра Гурьева. Тот утверждал, что у него есть доказательства, будто Флор все еще управляет компанией «Зингер», и он, Гурьев, готов отправиться с этим документом к властям. Кельпин письмо проигнорировал. Тем временем Главное управление Генерального штаба (ГУГШ), обладавшее высшей властью на всей западной границе, провело собственное расследование дел компании «Зингер» и обнаружило ряд писем от разгневанных работников, утверждавших, что некоторые агенты «Зингера» собирали «военные сведения». В этом контексте решение в 1912 году перенести штаб-квартиру компании из Петербурга в Москву означало, что теперь компанию контролируют немцы . Не пытаясь найти подтверждения этим обвинениям, ГУГШ приказало местным чиновникам повсеместно закрывать магазины «Зингера». 3 апреля 1915 года по настоянию военных властей компания стала предметом правительственного расследования.
Правительственный инспектор, князь З.Д. Авалов, немедленно подтвердил, что «Зингер» не принадлежит немцам, а на самом деле получила русский корпоративный статус в 1897 году. В связи с этим министр торговли и промышленности князь Всеволод Шаховской предложил отменить правительственную инспекцию в июне 1915 года. Однако, прежде чем Совет министров успел принять решение, петроградские военные власти, настроенные добиться своего, одобрили рейд по магазинам «Зингера». Они арестовали Кельпина в штаб-квартире компании на Невском проспекте, а вместе с ним — менеджеров других 28 магазинов. Последние были быстро освобождены, но несчастный Кельпин остался в тюрьме. Шаховской в срочном порядке направил письмо генералу Н. Ружскому, командиру Северного фронта, настаивая на отмене государственной инспекции. Он напоминал, что «Зингер» работает на военное производство. Фабрика компании в Подольске производила военные снаряды, измерительные приборы и другие товары на общую сумму 4 миллиона рублей. Ожидались и другие правительственные заказы. Более того, компания предоставила полмиллиона рублей для облегчения жизни солдатским семьям, 10 тысяч бесплатных швейных машинок для организаций, трудящихся на благо военной промышленности, и сама произвела один миллион предметов одежды для военных нужд. Несмотря на уговоры Шаховского, генерал Янушкевич, начальник штаба, издал приказ приостановить работу всех отделений «Зингера» в восьми губерниях, находящихся в зоне военных действий. В течение двух июльских недель правительство закрыло 500 магазинов, и около 6000 рабочих оказались на улице. Это частичное закрытие затруднило выплату долгов центральной американской компании, которой российский «Зингер» был должен 102 миллиона рублей. Учитывая, что «Зингер» был единственной компанией по производству швейных машинок, все еще действовавшей в 1915 году, это весьма осложнило всю работу, направленную на удовлетворение нужд военной промышленности.
Компания оказалась в глубоком кризисе и задействовала все свои связи. 8 августа представители «Зингера» встретились с лидерами союзов земств и городов, чтобы разрешить кризисную ситуацию. На этих встречах они познакомили лидеров союзов с внутренней деловой перепиской компании и обсудили попытки шантажа. Они отвергали обвинения в шпионаже, объясняя, что получение экономической и коммерческой информации было давней традицией компании, направленной на то, чтобы обойти конкурентов. Главный чиновник «Зингера» Уолтер Диксон докладывал, что американская компания никак не может понять, почему русские закрыли ее магазины. Соединенные Штаты Америки были нейтральной страной и не предпринимали никаких действий в поддержку какой-либо из сторон военного конфликта. Он также предупредил, что американская компания готова закрыть свое русское отделение, если ситуация не улучшится. Ознакомившись со всеми обстоятельствами дела, лидеры союзов объявили все обвинения против компании необоснованными. Они потребовали, чтобы глава штаба генерал Янушкевич получил копию донесения о проведенном ими расследовании и позволил компании «Зингер» возобновить свою деятельность. Под давлением со стороны американского посла в дело вмешался министр иностранных дел, который выступил с требованием отозвать правительственных инспекторов.
В конце августа военный министр потребовал от Совета министров окончательного решения о том, следует ли полностью прекратить деятельность «Зингера», поскольку конфликт между военной и гражданской властью, связанный с судьбой компании, надо было довести до логического завершения. 18 сентября 1915 года Совет министров России, рассмотрев дело компании, распорядился приостановить дальнейшее закрытие магазинов и отделений «Зингера» за пределами театра военных действий, а также постановил открыть все ранее закрытые учреждения. Однако военным было разрешено самостоятельно решать судьбу магазинов в областях, находящихся вблизи линии фронта. Это подтверждение уже сложившегося статус-кво лишь усугубило ситуацию. Сельские инспектора писали правительственным чиновникам, что деловые порядки компании «Зингер» ставили их в тупик. Один из них признался, что не может разобраться, каким образом собрать деньги с клиентов «Зингера» и как отправить их в Москву. Эта неразбериха, вызванная сначала войной, а затем — некомпетентностью государственных чиновников, которые не могли справиться с обычными деловыми операциями, привела к тому, что в течение войны компания потеряла более 17 миллионов рублей.
Кампания, организованная против «Зингера», отражала суть конфликтов, в течение Первой мировой войны развернувшихся вокруг модной индустрии по всей России. Нападки на «Зингер» показывают, насколько «удобной» стала категория «немецкого». Летом 1915 года стало ясно, что правительство, при поддержке правого крыла, использовало «кампанию против немецкого засилья», чтобы очистить Россию от иностранных предпринимателей. В случае с «Зингером» ГУГШ совместно с «патриотическими» предпринимателями и организациями правого толка начало сфабрикованную кампанию против предприятия, обвиняя его в шпионаже, монополизме и эксплуатации русских рабочих с использованием системы покупки в кредит. Эти обвинения продемонстрировали истинную причину нелюбви русских предпринимателей к компании «Зингер». Лидирующую позицию на рынке швейных машин занимали «Зингер» и немецкие производители, чьи деловые стратегии состояли в том, чтобы продавать высококачественные продукты по конкурентоспособным ценам, предлагать покупателям продукты в рассрочку, широко рекламировать товары и исследовать социальные и экономические условия рынка. Не менее важным было и то, что все эти инновации принесли производителям швейных машинок большую прибыль. В 1914 году компания «Зингер» была одной из самых успешных транснациональных корпораций своего времени. Ее удивительная история заставляла русских предпринимателей злиться и кусать локти от зависти. Они прекрасно понимали необходимость отказаться от традиционных методов ведения дел и принять иностранную деловую культуру. Разумеется, в том случае, если они хотят преуспеть. Рынок швейных машинок был показателен для будущего экономического развития России; однако консерваторы старались отложить неизбежное проведение изменений на как можно более поздний срок. В этой связи они требовали от правительства помощи в борьбе со злом, воплощенным в компании «Зингер», и использовали для этой цели распространение лжи и намеков в газетах и в кулуарах. Даже если чиновники понимали, что обвинения сфабрикованы, они не желали идти против интересов предпринимателей или армии. Правительственные инспектора продолжали заниматься своим делом. Их неспособность успешно вести дела в рамках предпринимательской культуры «Зингера» на фоне все ухудшавшихся условий военного времени сокрушила некогда могущественную компанию. Консерваторы и националисты среди предпринимателей позволили правительству избавить их от конкуренции вместо того, чтобы увидеть в правительственных надсмотрщиках и военной власти будущую угрозу всему предпринимательству в целом .
