Красно-черная керамика
Помимо черной и красной керамики, уже в очень ранний период начинают входить в моду сосуды частично красного, частично черного цвета. Первые такие горшки, вероятно, получились случайно. Бадарийские додинастические изделия этого типа представляют собою красные горшки с черным верхом, нередко черные внутри.
Черная окраска этих черноверхих сосудов, так же как уже рассмотренной нами керамики целиком черного цвета, — углеродистого происхождения, то есть вызвана дымом, а не присутствием черного окисла железа, как это часто утверждают. Доказательства в данном случае, те же, что были приведены в разделе о черной керамике и могут быть вкратце повторены.
Черный краситель не может быть закисью железа поскольку образование этого соединения в керамике исключено; не может он быть и закисным силикатом, так как последний имеет не черный, а голубовато-серый цвет. Далее, хотя черное вещество и может содержать небольшое количество частиц, обладающих магнитными свойствами, которые содержатся в глине, само оно не имеет магнитных свойств и поэтому не может быть закисно - окисным магнитным железняком. Атмосфера открытого огня, в которой обжигалась древнейшая керамика, хотя и включала небольшое количество [570] восстановительных газов (главным образом — окись углерода), не могла быть восстановителем, способным восстановить из красной окиси черный окисел железа. Присутствие дыма еще не свидетельствует (как это иногда полагают) о наличии восстановительной атмосферы, а служит только признаком отсутствия высокоокислительной атмосферы, что является лишь отрицательным условием, тогда как под восстановительной атмосферой подразумевается положительное присутствие значительного количества восстановительных газов. Далее, окись железа (гематит) при прокаливании ее восстановительной атмосфере обычно дает металлическое железо. Черное вещество при химическом анализе всегда дает положительную реакцию на углерод (дым). Более того, черный цвет как верхней части, так и внутренней поверхности сосуда может быть воспроизведен в условиях, исключающих восстановление черного окисла железа из красной окиси; условия эти таковы: очень короткое время (всего лишь несколько минут), необходимое для образования почернения; быстрое падение температуры керамики во время операции и в особенности то, что черный цвет может быть получен при отсутствии красной окиси на глине, не облицованной жидким слоем красной охры и приобретающей при обжиге не красный, а серый цвет. Наконец, нетрудно доказать, что черный цвет не обязан своим происхождением какому-либо соединению (закиси железа, закислому силикату или магнитному окислу), образующемуся путем восстановления красной окиси железа. Для этого достаточно взять два черепка, желательно от одного и того же сосуда, один — от красного корпуса, другой — от черного края, восстановить красное вещество корпуса в лаборатории при помощи водорода и сравнить полученный результат с черным черепком. Разница весьма заметна. Черепок, подвергнутый восстановлению, приобретает темную синевато-серую, но не черную окраску. Если его истолочь и прибавить соляной кислоты, немедленно происходит бурная реакция, в результате чего почти вся окраска исчезает и остается лишь светло-серый (почти белый) остаток, в котором нет ни углерода, ни углеродистых веществ. Если при проведении опыта принять меры против окисления, проба раствора обнаруживает присутствие соединения железа [571] в виде закиси. Если тот же самый опыт повторить с черным черепком, никакой ярко выраженной или бурной реакции с кислотой не наблюдается, и даже после длительного воздействия кислотой проба остается черной; в растворе не обнаруживается закисных соединений, черное вещество дает положительную реакцию на углерод.
Чтобы получить ясное представление о способе производства черноверхой керамики, недостаточно лишь голой констатации факта существования горшков с частично красной и частично черной окраской. Поэтому мы перейдем к более подробному описанию керамики этого типа.
Наружная поверхность корпуса горшка — красная, причем слой красного вещества обычно толще, чем он был бы при нанесении жидкого раствора красной облицовки, из чего ясно, что красный цвет керамики является результатом обжига. Однако этот красный цвет не проходит сквозь всю толщу стенки сосуда и, как правило, не достигает даже середины, а под ними всегда имеется толстый черный слой; иногда на краях сосуда (обычно с внутренней стороны) можно видеть среди черного небольшое количество красного[4536]. Это доказывает, что поверхность первоначально была красной и затем почернела или покрылась черным слоем; однако красная поверхность местами избежала почернения и осталась красной. Особенно показательно, что, если тщательно соскоблить черный слой, мы обнаружим под ним красное вещество, а это свидетельствует о том, что красный цвет не перешел в черный, а только покрылся чернотой. Верхняя часть сосуда (горлышко, шейка), а также внутренняя поверхность часто бывают черными.
Возможны только два способа получения такого сочетания красного с черным: либо красный цвет корпуса (помимо окраски его раствором красной охры) и черный цвет внутренней поверхности и края получались одновременно, либо сначала изготовлялся целиком красный сосуд, а затем в результате последующих операций чернели внутренняя поверхность и край.[572]
По первому пути пошел пенсильванский керамист Мерсер, которому удалось в результате одного непрерывного процесса создать великолепные имитации красной черноверхой керамики, образцы которой находятся в настоящее время в Этнографическом музее имени Питт-Риверса в Оксфорде. Привожу его описание процесса[4537]: «Сделав из железистой глины горшок, который в хорошем огне гончарной печи должен был приобрести красную окраску, я рукой натер его поверхность размешанной в воде красной охрой, когда он только наполовину высох. Немедленно вслед за этим я отполировал его поверхность стеклянной бутылкой (вместо гальки), высушил его как следует, перевернул вверх дном и воткнул отверстием вниз на глубину 2,5 см в довольно мелкие сосновые опилки, в которые, непосредственно под сосудом, я положил кусочек смолы величиной с каштан. После этого я воздвиг над горшком каркас из обычной проволочной сетки (с отверстиями величиною приблизительно 5 см). Сетка со всех сторон окружала горшок, образуя над ним купол на расстоянии приблизительно 5 см от горшка. Как проволока, так и опилки помещались внутри круга диаметром приблизительно 90 см из свободно положенных друг на друга камней, образующих ограду высотой приблизительно 30 см. Поверх этого сооружения я набросал около мешка мелконащипанной сухой ржаной соломы так, чтобы заполнить всю каменную ограду и целиком покрыть сетку и сосуд. Я поджег солому и дал ей гореть приблизительно три четверти часа. Когда горшок остыл, он оказался точной копией древнеегипетского оригинала (вплоть до волнистой, желтовато-серой полосы, расположенной ниже черной зоны)».
Одно время я считал и писал[4538], что какой-то процесс, подобный примененному Мерсером, должен был практиковаться в древности (конечно, без проволочной сетки, а с каким-то другим приспособлением для предотвращения соприкосновения между топливом и горшком). И все же я не могу отчетливо представить себе этот процесс; Петри же, который первый высказал мысль [573] о применении этого метода[4539], не идет дальше предположения, что горшки обжигались вверх дном, зарытые краями в золу. Следует учесть, что для обжига сразу большого количества горшков, вставленных краями в золу, потребовалось бы довольно значительное пространство. Кроме того, зола образуется лишь к концу обжига, когда дыма уже больше нет. В настоящее время я считаю более вероятным, что древние египтяне прибегали к двум совершенно отдельным операциям (что мы наблюдаем при изготовлении современной черной керамики в Египте). Первый процесс состоял в изготовлении красного горшка (причем красный цвет глины в некоторых случаях усиливался путем нанесения жидкого слоя красной охры); второй же заключался в чернении внутренней поверхности и шейки горшка путем воздействия на них густым дымом. Эта вторая операция (мысль о возможности применения которой была впервые высказана Дж. У. Кроуфутом)[4540] соответствует уже описанному нами методу[4541], практикующемуся в наши дни в Судане и других местах, с той только разницей, что, вместо того чтобы покрывать мякиной или другим горючим веществом весь сосуд, в результате чего он при обжиге целиком становится черным, покрывали только края, так как целью всей операции было зачернение только краев и внутренней поверхности сосуда.
Способ проведения этой операции напрашивается сам собой: нужно было поставить раскаленные докрасна горшки вверх дном на приготовленное топливо. Я попробовал сам испытать этот способ[4542]. От одного из местных гончаров были получены два еще влажных миниатюрных горшка, сделанных из двух различных видов глины. Я подсушил их, обмазал их при помощи пальцев тонким слоем жидкой красной охры, отполировал кварцевым голышом, основательно просушил и обжег в маленькой электрической муфельной печи. Раскаленные докрасна горшочки были поставлены вверх дном на [574] слой опилок[4543] (мы избрали этот вид топлива) так, что края их были погружены в опилки. В результате этой операции получались красные горшки с черным краем и обычно, хотя и не всегда, черной внутренней поверхностью. Однако при первых опытах красный корпус сосуда был почти всегда покрыт дымными пятнами. Чтобы избежать такого закапчивания, я испробовал различные варианты этого метода, пока в конце концов не стало ясно, что точная температура горшков не имела большого значения. Нужно было только, чтобы они были достаточно горячи, чтобы обуглить топливо, но не настолько, чтобы оно воспламенилось. Самое главное было — не давать опилкам дымиться сверху, и приходилось принимать меры, чтобы тление шло только под поверхностью и чтобы опилки почти совершенно не дымили снаружи. Это достигалось путем обминания опилок и подсыпанием свежих, как только замечались признаки горения; но самым лучшим способом было после установки горшков
48
Засыпать опилки слоем сухой земли или песка. На черной внутренней поверхности и на черном крае горшков не было и следа толстого слоя сажи; горшки совершенно не пачкали рук; при протирании такого горшка чистой белой тряпкой она лишь слегка чернела. Имеется и другой способ избежать дымных пятен на корпусе горшков. Только что вынутые из печи горшки нужно воткнуть отверстием вверх в песок, так чтобы снаружи оставались открытыми лишь края; после этого горячие горшки обкладывают опилками и немного опилок насыпается внутрь горшка. Хотя этот способ дает в лаборатории прекрасные результаты, он может оказаться неприемлемым для крупных масштабов; закопать сразу много раскаленных горшков в вертикальном положении, и притом очень быстро, чтобы они не остыли, в песок или в землю не так легко; зимой края горшков, вероятно, быстро остынут, и в них уже не хватит жара, чтобы обуглить опилки, а если земля к тому же окажется мокрой, горшки неизбежно лопнут. [575]
Профессор Гордон Чайлд вместе с профессором Барджером провели ряд опытов, целью которых было «прежде всего выяснить, следует ли относить светло-серую лощеную керамику, характерную для «неолитических» поселений на Мальте, к разряду «восстановленной» или «углеродистой»[4544]. Поскольку подробное обсуждение этого вопроса не только отняло бы слишком много времени, но и было бы совершенно неуместно здесь, мы остановимся лишь на результатах одного опыта, объектом которого была египетская керамика. Выбранным для опыта образцом был фрагмент черного края; додинастического горшка с красным корпусом и черным верхом. Черепок в течение десяти минут разогревали до тускло-красного каления в струе кислорода, после чего черный цвет полностью исчез, уступив место густому красному тону, близкому цвету корпуса горшка. В процессе накаливания выделялся углекислый газ, что свидетельствовало о присутствии свободного углерода (вследствие дыма). В результате последующего нагревания в восстановительной атмосфере красный цвет исчез и черепок вновь приобрел густо-черный цвет, хотя несколько слабее первоначального.
Чайлд хотя и допускает, что египетская черноверхая керамика «может содержать свободный углерод», тем не менее считает, что приписывать серый или черный цвет гончарных изделий (включая египетские) исключительно углероду — неосновательно. В отношении черной и черноверхой египетской керамики Чайлд ссылается на мою статью, написанную в 1929 году[4545], но ничего не говорит по поводу моих более поздних работ,
51 52
Изданных в 1932 и в 1934 годах, с которыми он, по-видимому, не ознакомился. Эти работы, суммированные в настоящей книге, как мне кажется, вполне доказывают, что черный цвет египетской черной и черноверхой керамики вызван углеродом, поскольку присутствие углерода было установлено [576] анализом и поскольку гончарные изделия, сделанные из сереющей при обжиге глины, без облицовки красной охрой, и, таким образом, не содержащие красной окиси железа, которая могла бы быть восстановлена, могут быть почернены при помощи углерода, так же как древнеегипетская керамика.
