Законы природы
Содержание книги Парадоксы Науки
ПО ЗАКОНАМ ПРИРОДЫ ЭТО
НЕ ДОЛЖНО ЛЕТАТЬ
Конечно, было бы заманчиво понаблюдать проявления нашего парадокса в
истории какой-либо отрасли знания. Мы обратимся в связи с этим к теории и
практике развития летательных аппаратов - области, которая как раз
изобиловала смелыми идеями и остро нуждалась в их поддержке.
Мечта о полетах в небо преследовала человека, наверное, с того дня,
когда он научился мечтать. На рубеже последних веков эти фантазии наконец
обрели вполне реальные очертания. Все больше смельчаков отваживается
подняться в воздух. Но обратимся к мнению специалистов.
Одним из первых выступил известный французский астроном XIX века Ж.
Лаланд. Он полагал невозможным создание летательных аппаратов тяжелее
воздуха Позднее аналогичное мнение высказал талантливый немецкий
изобретатель второй половины XIX века Э. Сименс. Ею заключение,
безусловно, имело вес, ибо с ним считались, и это не могло не сказаться на
прогрессе научно-технической мысли. Так же и Г. Гельмгольц оказался
тормозом на пути нового, когда в 70-х годах прошлою столетия пришел к
выводу о бесперспективности полетов механических систем. Его заключение
произвело впечатление в руководящих и финансовых кругах Германии, которые
и без тою относились к таким полетам настороженно.
Подобное же отношение сложилось и в других странах. Однако, несмотря на
это, молодая отрасль техники - авиация - набирала силу, правда, пока
оставаясь на земле. С нею приходилось считаться. Поэтому ряду видных
ученых предложили в конце XIX века прокомментировать возможности создания
летательных аппаратов. И что же? Мнение подавляющей части было
отрицательным. Как правило, ссылались на законы природы.
Например, С. Ньюком. Это крупнейший американский астроном того времени,
профессор, руководитель астрономического морского ежегодника США.
Предложенные им числовые значения для некоторых астрономических явлений
используются и поныне. Вооружившись данными науки и массой расчетов, С.
Ньюком утверждал, что полет на механизмах тяжелее воздуха невозможен, они
не смогут даже оторваться от земли.
Не прошло и нескольких лет, как братья Уилбур и Орвилл Райт
благополучно завершили в 1903 году на "запрещенном" механизме полет в
воздух. Верно, они произвели лишь несколько подъемов общей
продолжительностью 59 секунд, но то был все же полет на "аппарате тяжелее
воздуха". Еще раньше, в конце XIX века, поднялся самолет русского
изобретателя А. Можайского.
Заметим, что и братья Райт и А. Можайский происходят из дилетантов.
Американские конструкторы начали свою трудовую жизнь как владельцы
типографии.
Позднее содержали мастерскую по ремонту велосипедов, а потом, после
гибели в 1896 году немецкого планериста О. Лилиенталя, заинтересовались
авиацией, изучили работы в этой области и занялись созданием аэроплана.
Они ставили на планеры двигатель внутреннего сгорания, постепенно
совершенствуя свои конструкции. Так же и А. Можайский не был специалистом
в этой области. Он морской офицер. Шел к изобретению, изучая полеты птиц,
воздушных змеев, на которых, кстати, поднимался и сам.
Однако даже после этих первых успехов С. Ныоком не сдавался. Он заявил,
что как средство перевозки людей авиация, безусловно, не годится. Быть
может, летательный аппарат построить удастся, "но и пилота и пассажира он
не подымет". Самолет даже с одним человеком летает на пределе технических
возможностей.
Другой специалист, известный американский астроном У. Пикеринг, в
начале XX века, когда машины уже уверенно уходили в воздух, доказывал
невозможность дальних перелетов. Напрасны надежды, говорил он, например,
когда-либо пересечь в самолете океан.
Сопротивление специалистов сказывалось во всем.
Конечно же, не без их влияния американский конгресс как раз в тот год,
когда полетели братья Райт, принял такой законопроект. Вооруженным силам в
дальнейшем запрещалось финансировать работы по созданию летающих машин.
Одновременно патентное бюро США объявило, что оно не будет принимать
заявки на летающие аппараты. То есть поступили совсем как с идеей создания
"вечного двигателя", претензии на изобретение которого уже давно перестали
рассматривать.
А. Можайский тоже ломал сопротивление специалистов. Правда, военное
министерство вначале ассигновало средства на проведение опытов (может
быть, потому, что в комиссии, готовившей вопрос, участвовал Д.
Менделеев?). Но когда зашла речь о постройке самолета, новая комиссия
сочла принципиально неверным намерение А. Можайского конструировать
аппарат с неподвижными крыльями. Полаяли, что крылья должны быть
машущими... Получив отказ, изобретатель начал создавать машину на свои
средства.
А теперь "пересядем" на ракеты.
Специалисты здесь были тоже начеку. Они подстерегли и рождение
реактивного двигателя, воздвигнув на его пути трудно преодолимые барьеры.
Первые идеи полета на ракетах и межпланетных путешествий появились еще
во второй половине XIX века.
И не только в романах Ж. Верна и других фантастов, но и в научной
литературе, например в работах Р. Годдарда. Однако ряд ученых, считавших
себя специалистами, хотя эта отрасль знания еще и не стала на собственные
ноги, выступил против. Они сослались на многочисленные законы природы, по
которым ракеты не должны летать. Считали, например, что в космическом
пространстве, лишенном атмосферы, аппарату не от чего будет отталкиваться.
Как выяснилось позднее, это представление было ошибочным. Оно не
учитывало, что количество движения горячих газов, отбрасываемых назад от
корпуса ракеты, противостоит количеству движения самого корпуса. Это и
заставляет его двигаться вперед.
Специалисты, конечно, не обошли вниманием отца теоретической
космонавтики - К. Циолковского. Его слишком смелые, ломающие привычные
представления мысли не поняли многие ученые того времени. Среди них, к
сожалению, и Н. Жуковский, который и сам развивал достаточно оригинальные
идеи.
В этой истории опять же характерно борение дилетанта со специалистами.
К. Циолковскому не довелось получить систематического образования. В 9
лет он, перенеся осложнение после скарлатины, оглох. Был вынужден оставить
школу и все знания приобрел самостоятельно. То есть перед нами типичный
дилетант-самоучка. По неведению К. Циолковский часто находил решения
отнюдь не новые. В то же время именно незнание предмета приводило его к
идеям оригинальным, странным, зато и значительно обгонявшим свою эпоху.
В самом деле. Говорить о космических полетах в те дни, когда еще и
летать-то не умели, когда не было даже самолетов, - это ли не проявление
необычности замыслов!
Но вот приближается наше время. Все ближе возможность подняться в
космос, а с нею тем сильнее сопротивление со стороны особо эрудированных
специалистов. В 1926 году английский профессор А. Бикертон отозвался об
этом так: "Глупейшая идея. Пример тех предельных абсурдов, до которых...
доходят ученые, работающие в "мысленепроницаемых отсеках", в полной
изоляции друг от друга".
Если уж кто и оказался непроницаем, так это сам А. Бикертон.
Да что 1926 год! В середине XX века бесспорный специалист, английский
королевский астроном Р. ван дер Вулли выступил с заявлением, в котором
характеризовал мысль о космических полетах "совершенно неосуществимой".
Буквально за год до запуска первого спутника, проведенного советской
наукой в 1957 году, он решительно объявил, что старты в космос "святая
чепуха".
Как видим, часто обстановка складывается так, что хорошая
эрудированность не помогает, а сковывает.
И наоборот. Незнание или слабое знание предмета обеспечивает в этой
области успех. Так что же, спросит читатель, выходит, специальная
осведомленность, тонкий профессионализм мешают и даже вредят, а движение
науки к новым рубежам обеспечивают люди, в этом вопросе мало
информированные, дилетанты, самоучки?
Здесь необходимо подчеркнуть следующее; впрочем, эту идею мы постоянно,
в продолжение всего повествования отстаиваем. Открытие не дается человеку,
к этому не подготовленному, не выстрадавшему результат.
Вместе с тем любое крупное достижение ломает старые представления
науки, утверждая новое. Новое же нельзя получить, оставаясь в плену
господствующих воззрений, нельзя логически вывести из прежних законов,
используя прежние методы.
Поэтому специальные знания тут не всегда помогут.
Наоборот, их надо преодолеть, подойти к проблеме непредвзято. Но где же
взять эту непредвзятую точку зрения? В общем-то, где угодно, только не в
родных стенах своей специальности. Вот и получается, что человек со
стороны, некий "случайный прохожий" способен удивить нас совершенно
неожиданным решением.
Читатель видит, что здесь мы смещаем акценты. Если до сих пор речь шла
преимущественно об отрицательной роли специалистов и специального знания,
то сейчас постараемся осветить проблему творческого поиска с несколько
иной позиции. Наша цель - показать, в чем же состоит значение
неспециального подхода к задаче, как это помогает в ее решении.
Содержание книги Парадоксы Науки
