Энциклопедия народной медицины

ПОЛОВИНКА МОЯ

Существует легенда, по которой когда-то Бог разделил человечество и каждого челове­ка на две половины, мужскую и женскую, и рассеял их по Земле. С тех пор у каждого ходит где-то по свету его вторая половина, близко, далеко, ли, но она непременно существует и принадлежит только ему. Возьмешь чужое — вечно чужим и чуждым будет. А как, распознать свое, какое оно? Где? Искать его или ждать? Где искать и как? Сколько ждать? И где гаран­тия, что найдешь или дождешься? Гарантия успеха зависит от многих обстоятельств: от же­лания найти или дождаться, от готовности к встрече, от возможности и способности рас­познать свою половину. Желание зависит от веры в существование своей половины, кото­рую надо обязательно искать, поскольку доро­гу осилит только идущий. Можно и случайно встретиться, но так бывает гораздо реже. Ис­кать совсем не означает перебирать бездумно, бездуховно. Если искать, пропуская потенци­альных кандидатов через себя, размениваясь на мелкие интрижки, это убивает чувства, ве­ру, душу и в конечном итоге приводит к душев­ной усталости, измельчанию и опустошению. «Привыкая обнимать нелюбимых, постепенно не любить привыкаем». Такие «усталые» и душев­но убогие уже не способны на серьезные чувства, не способны разглядеть свое, даже если оно бу­дет совсем рядом.

Искать надо, соблюдая определенные мо - рально-этические и духовные правила пове­дения цивилизованного человека, правила, выработанные многими поколениями людей: «насильно мил не будешь», «не обманывай», «не предавай», «не обещай того, что не ис­полнишь, и не делай того, что унижает чью - то честь», «уважай свое достоинство и досто­инство других», «не унижай и не унижайся», «будь великодушен, внимателен и чуток ду­шой», «уходя — уходи» и т. п. Встретить свою половину суждено только тому, кто готов к этой встрече, почувствует, разглядит свое, кто накопит к моменту встречи нужные каче­ства характера, установит, что ему интересно в другом человеке и чем он этому человеку может быть ценен и близок. Встреча может произойти и сама собой, неожиданно, вне­запно. Случается, свою половину человек встречает рано, случается — в зрелости, слу­чается—поздно, случается — слишком позд­но, а бывает, и не встречает никогда. Свою половину можно встретить на другом краю Земли, на работе, в соседнем подъезде, на улице, в городе, в деревне, в пути, на отдыхе. Ею или им оказывается одноклассница или одноклассник, человек из своего или другого круга, такого же или иного возраста, воспита­ния, образовательного уровня, своей или дру­гой национальности. Внешность этого человека может отвечать нашим представлениям об идеа­ле или совершенно противоречить им. Путевод­ной звездой в поиске служит любовь, определя­ющая правильность нашего выбора.

Что же такое любовь, о которой столько го­ворят на протяжении веков, любовь, которая одних окрыляет, других превращает в пепел, любовь, именем которой совершаются самые великие подвиги и самые гнусные преступле­ния? Каждый человек понимает любовь по - своему, по-своему ее переживает, по-своему горит и по-своему гаснет.

Любовью нередко называют чувства радо­сти, удовлетворения, увлечения кем-то или чем-то, это слово, к великому сожалению, затаскали, будто джинсы, называя им совер­шенно иные чувства и действия. Любовью ста­ли называть и занятия сексом, который мо­жет быть частью любви, но не самой любовью. Он хоть и вызывает сильные чувства, но все же обыкновенный инстинкт, которым наде­лены живые существа. Только животные зани­маются им для своего воспроизводства, чело­век же, кроме этого, от скуки и безделья, от желания удовольствий и радости, от недостат­ка понимания и любви. Секс нередко заменяет иным людям настоящую жизнь ее суррогатом. Те, кто считают секс главным смыслом жизни и высшим удовольствием человека, глубоко за­блуждаются и заслуживают сожаления. Если бы это было так, то самыми счастливыми и уважа­емыми людьми на Земле были бы простигутки. Секс — чисто постельная «любовь». А поскольку вечно в постели кувыркаться не будешь,— жизнь состоит и из других не менее важных моментов,— такая «любовь» недолговечна. По этому поводу существует русская пословица: «Заснул, есть с кем, проснуться не с кем».

Настоящая же любовь начинается с души, а не с тела, каким бы совершенным оно ни бы­ло. Если не развита душа, то всеми действия­ми человека распоряжается тело, требующее для себя пищи и толкающее иных людей на половые преступления и извращения. Любовь приходит, не спрашивая нашего согласия, и уходит, не прощаясь, ею невозможно управ­лять, а тем более — заниматься. Это не спорт, не работа и не занятие. Я понимаю любовь как высшее проявление всех человеческих чувств, делающее нас более восприимчивыми к ок­ружающему миру, пробуждающее в нас ранее неведомые знания, ощущения и способно­сти, это пьянящее чувство, исходящее из каждой клетки нашего тела и души. Любовь — это весна человеческой жизни, она делает слабого сильным, больного — здоровым, не­красивого — прекрасным, мир — идеальным. Любящие люди как бы растворяются друг в друге, исчезая один в другом. И это прекрас­но, коща любовь обоюдна, когда она поддер­живается теплом сердец, постоянным внима­нием и уважением друг к другу.

К сожалению, нередко желаемое принима­ют за действительное, влюбляясь в придуман­ный образ, не видя, не чувствуя настоящих качеств любимого человека, не замечая его поступков.

Иноща любовь по разным причинам просто уходит от нас, и мы остаемся один на один со своей бедой, с любовью своей неразделен­ной, которая превращается в болезнь для лю­бящего, болезнь тяжелую, изнурительную, требующую огромного напряжения физиче­ских и духовных сил. Еще более тяжкое испы­тание для человека наступает, когда в его лю­бовь вползает измена. Неразделенная любовь и измена и схожи между собой и в то же время далеки друг от друга, как полюса Земли. Схо­жи они тем, что человек остается наедине со своей душевной болью. Он любил, рассчиты­вал на взаимность, строил планы на буду­щее, мечтал. И если в случае неразделенной любви разрыв отношений, в принципе, мож­но предчувствовать и ожидать заранее, то из­мена происходит внезапно, как взрыв бомбы. Рушатся планы, жизнь рушится, меркнет, покрывается пеплом и кровавой пеленой. Впереди не видно ничего, кроме душевных мук и одиночества. И совсем неважно для по­кинутого человека, что вокруг продолжается та же жизнь, рядом ходят люди, каждый со своими проблемами, кто-то из них любит и жалеет его — он ничего не видит и не слы­шит, в нем дьявольски быстро черной тучей растет его беда, заслонив для него прошлое, настоящее и будущее. Жизнь этому человеку больше не интересна и как будто совсем не нужна, она осталась с тем, кто покинул или предал его. В голове и в сердце бесконечная тоска и тысячи вопросов, на которые не на­ходятся ответы. А если и находятся, то не те, какие могли бы залечить раненую душу. Бес­конечно мелькающие в памяти воспомина­ния лишь добавляют соль на раны, делая боль еще невыносимее. Воля слабеет, гордость мер­кнет перед бедой, мысли становятся беспоря­дочными и поверхностными. Человек одно­временно и любит и ненавидит, он готов од­новременно и уничтожить оставившего его и целовать, проклинать и молить возвратиться обратно. Но прошлого не вернуть, никому этого еще не удавалось никогда! Очень выра­зительно сказал об этом Юрий Антонов: «И стоит шаг пройти, заносит время след, обрат­ного пути у жизни просто нет».

Человек, живущий прошлым, подобен идущему спиной вперед, не разбирая дороги, он натыкается на людей, сбивает их, приоб­ретая все новые и новые проблемы. Как же поступают попавшие в подобную ситуацию? Одни, не выдержав испытания, кончают жизнь самоубийством, так ничего и не решив; другие, не справившись с огромной нагруз­кой на психику, убивают изменившего чело­века, тоже ничего путного этим не добив­шись; третьи, не желая или не имея сил пройти достойно это естественное, хотя и очень тяжкое испытание, трусливо прячутся за бутылкой с вином или опускаются, уходя в разврат и безумие; четвертые продолжают жить с этой рвущей болью дальше, спотыка­ясь и падая идут правильным путем к выздо­ровлению, к свету. Не каждому удается изле­читься от этой болезни. Одни, не находя другого выхода, остаются в прошлом, в своем всепожирающем горе, заболевая от этого ду­шой; другие ожесточаются и полностью под­чиняют свою жизнь жажде мести бывшему любимому и даже, иногда, людям, чем-либо похожим на него. Более сильные, остановив­шись и стряхнув с себя на миг гипнотическое влияние этого чувства, через боль и туман в душе пытаются нащупать свой дальнейший путь и все-таки идти вперед, приняв удар судьбы достойно и удержав себя от опромет­чивых поступков. Труднее всего выходить из этой болезни людям с обостренным самолю­бием или с сильно развитым чувством собст­венника, а также излишне впечатлительным людям, острее воспринимающим все послед­ствия случившегося.

Авиценна предлагал целый ряд способов излечения от этой сердечной болезни: напри­мер, найти другую женщину, но не доводить с ней отношения до влюбленности и, тем более, настоящей любви. Он советовал близ­ким покинутого влюбленного ненавязчиво рассказывать страдальцу о скверных чертах характера и плохих поступках объекта нераз­деленной любви. Часто люди и сами это по­нимают умом, но сердцем... Они должны найти себе дело по душе, отвлечься, порвать все связи и отношения с любимым, а если представится такая возможность, то даже уехать от него подальше, стараясь нигде и ни при каких обстоятельствах не встречаться с ним. «С глаз долой — из сердца вон».

Конечно, друзьями расстаться они, навер­ное, не смогут, но и врагами быть не должны. Если по каким-то причинам (общие дети, об­щее жилье, общая работа) их общение полно­стью исключить нельзя, следует сократить его до минимума, подчеркнуто превратив отно­шения пусть в неизбежное, но совершенно официальное сосуществование рядом с тем, от кого мы должны отречься сердцем и ду­шой, убедив себя в невозможности и никчем­ности продолжения прежних отношений, ко­торые уже не могут принести ничего, кроме боли, разочарований, унижения, а то и ду­шевной болезни. В таком случае надо действо­вать по принципу «уходя — уходи». И не ходи­те, пожалуйста, к разным шарлатанам —кол­дунам, готовым за определенную плату «при­сушить» или «отсушить» любимого,—чувство любви не приходит и не уходит через насилие без вредных последствий для человека, затеяв­шего баловство с любовью. Лучший лекарь — это время и дело по душе.

В юности многие из нас слышали из уст старших, когда мы влюблялись в того, кого эти старшие и более опытные люди считали недостойными нас, или в того, с кем у нас, по их мнению, все равно ничего хорошего не могло выйти: «С годами ты его (ее) забудешь и станешь еще смеяться над своим выбором, вспоминая этот роман». А надо ли смеяться над чувствами, хорошо ли это? В самом чув­стве любви сосредоточена огромная жизнен­ная сила, человек, который способен любить и любит, всегда прав. Однако часто так случа­ется, что он становится заложником своего чувства и любовь для него уже не столько ра­дость, сколько наваждение, тяжелая болезнь. Человек перестает ощущать себя личностью, полностью растворяется в любимом, обоже­ствляя его и принижая себя. Он не видит уже ни одной плохой черты в обожаемом челове­ке, наделив его никогда не существовавшими у того качествами. Он не только сам не видит плохих поступков и черт характера любимого человека, но и не позволяет другим говорить в его присутствии об отрицательных чертах предмета своей любви. И чем продолжитель­ней эта болезнь, тем в большей степени че­ловек утрачивает собственное Я. Люди, по­бежденные и раздавленные безответной лю­бовью, превращаются в совершенно опусто­шенных, часто озлобленных на весь свет существ или страдают психическими заболеваниями. А тот, кто сможет остановить­ся, выбраться из всепожирающего пламени чувства не озлобившись, тот становится креп­че, сильнее и чище. Не всем удается отыскать благородный выход из этой сложной ситуации, но с момента, когда такой выход все же най­ден, начинается выздоровление.

К сожалению, к счастью ли, безответная любовь — это естественное испытание,, через которое проходит почти каждый человек. И достойно пройдя этот путь, не озлобившись, он поднимется в своем развитии на более вы­сокую ступень, станет мудрее и чище. Не оз­лобляйтесь, не унижайтесь и не комплексуйте. Вас бросили или отвергли не потому, что вы хуже, а потому, что вы нашли не свою поло­вину. Не жалейте о случившемся и не мстите предавшим вас — они еще ответят за свое преступление перед любовью, оказавшись точно в такой же ситуации, но уже на вашем месте, в роли покинутого или преданного. Не предавайте любимых, не шутите с любо­вью — это святое. А если вас покинули или предали, не пытайтесь, назло, обзавестись другими спутниками или спутницами, не ра­зоряйте ни своих, ни чужих гнезд — из них разлетятся по свету горе, боль и тоска.

На зле ничего не построить, оно разруши­тельно по своей природе. Философски отнеси­тесь к своей беде, соберите все силы, сожми­те зубы и идите вперед, не замыкаясь в своем несчастье, подобное, к сожалению, еще мо­жет встретиться не раз. Если исправить дело не удается, бросьте его, иначе оно затянет вас на долгие годы, отняв все лучшее, что у вас было. Жизнь нарочно дается нам достаточно долгой, чтобы мы, проходя через естествен­ные испытания, крепли духом и набирались опыта. Время хорошо лечит душевные раны, и если душа ваша не будет загублена злом и не­навистью, тоской и болью, жизнь засияет с новой силой, новыми гранями и выведет вас к новой, зрелой любви, новым знакомствам, радостям и проблемам. Старое останется про­шлому. А раны души заживут, только не бере­дите их в желании вновь испытать пережитое, надеясь на сочувствие. Не травите свою душу, дайте ей отдохнуть, от сочувствия в этой си­туации толку мало. Тех, кто сбежал, уклонил­ся от испытаний в этой жизни, в другой ждут гораздо большие испытания. Сохраните в чис­тоте свой дух и свою личность, очнитесь от боли, тоски и ненависти, и вас никогда уже не удастся заразить злом, нельзя будет ни сглазить, ни испортить, потому что свою порчу мы вскармливаем сами и в себе.

В силу семейных традиций, наследственно­сти, воспитания у человека появляется тяга к домашнему очагу, желание быть рядом с род­ным человеком, помогать ему. Любовь к детям определяет отношение этого человека к семье. Дом, семья становятся основным смыслом его жизни, в этом он находит себя, свое пред­назначение. И нет в том ничего постыдного: люди, созданные для семьи, как правило, до­брые, чуткие, верные и отзывчивые, стойкие и хорошие друзья. Естественно, более устой­чивой будет семья, основанная на любви, но это не означает, что супругам больше не о чем заботиться, что все их проблемы позади, а впереди только радость и счастье. Известно множество случаев, когда распадаются семьи, основанные на любви, и причин тому немало. Семью создают, как правило, совершенно разные люди, каждый из которых несет отпе­чаток своего рода, семьи, присущего им раз­ного жизненного и морального уклада, раз­ного отношения к тем или иным вопросам и жизненным ситуациям. Поэтому точки зрения супругов, их интересы нередко вступают в противоречия, особенно в первые годы со­вместной жизни. Супругам на первых порах необходимо всеми силами беречь любовь, не дать ей уйти, раствориться в буднях. Они про­сто вынуждены терпеть какие-то особенности характера и поведения друг друга, если в этом появится необходимость, а не выискивать один у другого отрицательные качества, не делить главенство в семье. По моим убежде­нию и наблюдениям, не бывает равенства ни в семье, ни в дружбе, ни в обществе, да и быть не может — люди мы разные. Равнопра­вие бывает, а равенство — никогда. Не может девушка стать юношей, а женщина мужчи­ной, как бы они к этому ни стремились и что бы они для этого ни делали. Самое большее, чего сможет добиться девушка или женщина в своем стремлении к равенству,— стать муже­подобной женщиной.

Научиться курить, пить водку и ругаться ма­том — вешь несложная, гораздо сложнее и до­стойнее всю жизнь сохранять женственность, доброту и нежность, оставаться настоящей женщиной. Мужские пороки и вредные при­вычки в женщине (а женщины, стремящиеся к равенству, под давлением комплекса непол­ноценности, как правило, перенимают худ­шие мужские черты и поступки) отвращают от нее нормальных мужчин, я уж не говорю о пагубном влиянии такого обезьянничанья на здоровье и психику самой женщины, на ее об­лик в глазах детей. То же касается и мужчин, перенимающих (вольно или невольно) жен­ские черты характера или женские привыч­ки,— они так и не станут женщинами, но и мужчинами быть не смогут. Космическим За­коном было все предусмотрено и рассчитано перед тем, как человечество разделилось на мужскую и женскую половины: женщина на­делена женскими качествами и женскими обязанностями, мужчина — мужскими. А это уж наша вина и беда, что мы все смешиваем в одну кучу, пытаясь изобрести и создать негою новую реальность, не предусмотренную При­родой и противную ей.

Ведущим в семье обычно становится чело­век более опытный, сильный, умный, пред­приимчивый и энергичный или тот, кто меньше любит быть ведомым. Но это совсем не означает, что один супруг лучше, а другой хуже. Просто ведомый обычно человек более спокойный, покладистый и мягкий, а если к, тому же он нормально воспринимает свое по­ложение, то еще и мудрый. Как правило, ве­дущим в семье становится мужчина — так ус­тановлено Богом. Плох тот мужчина, которого ведет женщина, в семье не должно быть двух жен или двух мужей. Если в течение длитель­ного времени мужчина является ведомым в семье, то генетическая потребность ощущать себя защитником и опорой заставляет его в других местах, подальше от дома, либо ста­раться вмешаться в экстремальную ситуацию, требующую мужественного поведения, либо встречаться с другой женщиной, желающей видеть в нем мужчину и не пытающейся под­мять его под себя. Кто-то высказал очень ин­тересную мысль по этому поводу: «Если перед женщиной постоянно стоять на коленях, она привыкнет смотреть на мужчину сверху вниз». Женщина-ведущий — это, как правило, су­ровый, энергичный и даже грубоватый чело­век. С годами «правления» она невольно при­обретает многие мужские черты характера и при более продолжительном знакомстве уже становится неинтересной как женщина, хотя может быть очень интересной как друг или то­варищ. И естественно, видя около себя слабо­го мужчину, такая женщина, весьма вероят­но, будет искать сильного на стороне. Так бы­вает, конечно, не всегда, но все же чаще, чем наоборот. Хотя искать на стороне лучшее, чем имеешь,—дело безнадежное: чужие мужья и чужие жены особенно издалека могут казать­ся лучше своих. Уделом женщин, стремящих­ся к равенству с мужчинами, нередко являет­ся одиночество.

В нашем несовершенном мире быть абсо­лютно положительным невозможно, идеален только Бог. И если таким образом искать иде­ал, и свое потеряешь, и чужого не примешь. Нередко люди, прожившие вместе продолжи­тельное время, удивляются, почему их из­бранник или избранница так изменились по сравнению с тем, какими они были в начале совместной жизни. То ли поглупели, то ли, наоборот, поумнели, стали какими-то непо­нятными? Дело в том, что человек на протя­жении своей жизни постоянно меняется, из­меняется уровень его физического, умствен­ного и духовного развития. На месте никто не стоит—либо движется вперед, либо откаты­вается назад. В каждом из нас периодически происходит переоценка жизненных ценно­стей, мы оцениваем себя, своих близких, знакомых по тем критериям, которые форми­руются у нас под влиянием жизненного опы­та. Отсюда и разочарования или удивление по поводу своих новых выводов.

К тому же нередко случается так, что, вы­бирая единственного или единственную, мы принимаем желаемое за действительное, на нас по-разному действуют возможные жиз­ненные обстоятельства, в результате которых сильные становятся сильнее, богатые духов­но — еще богаче и ярче, слабые — чаще всего серыми и невзрачными, порочные, как пра­вило, остаются прежними.

В жизни, особенно в юности, мы часто пу­таем желаемое с действительным, плохое с хорошим, добро со злом, ложь с правдой, упрямство с настойчивостью, а иногда и с гордостью, пошлость с остроумием, нахаль­ство со смелостью, ограниченность со скром­ностью, высокомерие с самолюбием, каприз с принципом, трусость с осторожностью и предусмотрительностью.

Путаем, доверяясь внешнему сходству этих понятий, не понимая или не желая понимать их внутренней сущности, а когда, наконец, приходит понимание, за спиной уже исковер­канная судьба, своя и чужая, израсходован­ные попусту силы души. И самое страшное, не слышим правды, охотно принимая за нее сладкую ложь, не задевающую самолюбия, не принижающую внешне, успокаивающую ум, чувства и совесть, притупляющую их.

Ложь не разрушительна сама по себе, раз­рушительны ее последствия: безверие, разо­чарование, позор, одиночество. Одних столк­новение с ложью опустошает, лишает уве­ренности в себе и в людях,— человек опуска­ется. Другие, что бывает реже, пройдя через моральные и душевные муки, становятся сильнее, светлее и чище. Сам же лживый че­ловек может жить внешне благополучно и да­же довольно долго, но в душе его всегда при­сутствует беспокойство, которое он пытается заглушить очередной ложью, вином или рас­путством, словно стремясь убедить самого се­бя в правильности избранного пути. Ни для кого не секрет, что далеко не все плохие люди плохо живут, но и они, в конце концов, под­чиняясь космическому Закону справедливо­сти, платят в полной мере за все, что принес­ли с собой или пронесли за собой по Земле.

На протяжении многих веков у всех народов Земли ложь традиционно считалась пороком, рожденным из худших мыслей и побуждений, которые только могут таиться в отдаленных, темных уголках души. Ложь — признак слабо­сти, лености и ущербности, она вырастает на человеческих недостатках, как поганка на трухлявом пеньке. Ложью человек прикрывает свое неумение или нежелание жить по зако­нам справедливости, неумение справляться со своими чувствами, языком и инстинктами. Ею человек защищается от неумения думать в соответствии с создавшейся обстановкой, со­противляться дурному, наносному.

Бытуют еще и такие понятия, как малень­кая ложь или ложь во имя добра. Даже малень­кая ложь, например, в любви или в семье, может привести к большой беде. Ложь много­кратная увеличивается, как снежный ком, который в конце концов разрушает и своего создателя, того, кто живет ложью. Ложь является антиподом правды, ее изнанкой. Правда с ложью так часто и на первый взгляд незаметно переходят одна в другую, что порой становится невозможно отличить одну от другой.

Способность говорить правду вопреки все­му свойственна преимущественно сильным личностям. Она проявляется в моменты силь­ного и смелого взлета человеческой личности или в течение всей жизни человека. Правды не бывает много или мало, она либо есть, либо ее нет К сожалению, в нашем несовершен - йом мире невозможно быть абсолютно прав­дивым. Человек, говорящий только правду, обречен на одиночество, а то и на гибель. Представьте себе на работе, в обществе, дома каждый будет, не скрываясь, говорить о том, что он думает о других людях или о происхо­дящих событиях. Но не говорить правды вооб­ще, не жить ею значит обречь душу свою на дополнительные испытания.

Грань между добром и злом, как видим, нередко бывает очень прозрачной и малоза­метной, и неудивительно, что, не имея до­статочного жизненного опыта или плохо вла­дея собой, люди переходят эту грань, под­давшись ложным представлениям и стра­стям, поверив обманчивым словам, а не фактам и разуму. Чтобы этого не случилось, мы обязаны с детства учить ребенка отличать хорошее от плохого, добро от зла, воспиты­вать в нем порядочного и смелого человека, способного критически относиться к своим словам и поступкам.

Естественно, всеми этими качествами, в первую очередь, должны обладать учитель, отец и мать. Б. Паскаль по этому поводу го­ворил: «О нравственных качествах человека нужно судить не по отдельным его усилиям, а по его повседневной жизни». К великому сожалению, родителями становятся не толь­ко люди зрелые, готовые к созданию семьи и относящиеся к этому вопросу серьезно, но и люди, по тем или иным причинам еще не готовые создать и полноценно содержать се­мью, воспитывать детей, и даже те, кого нельзя и близко подпускать не только к де­тям, но и друг к другу. Молодые редко при­слушиваются к своему разуму, совести или к советам более мудрых, авторитетных и опыт­ных людей, противятся этим советам, желая удовлетворить свой каприз или показать свой характер, считая себя достаточно взрослыми для принятия самостоятельных решений. А когда захлестнет человека половодье чувств, он уже не видит, не слышит, не понимает ни­чего происходящего вокруг и, конечно, ни­какие мудрые советы не достигают его разу­ма, — перед влюбленным стоит, закрывая все небо, объект его любви.

Никто нам не сможет указать точный срок вступления в брак, время воссоединения с другой своей половиной. Только ли от возра­ста зависит выбор этого момента или еще от каких-либо факторов? Наверно, главную роль играет огонь душ человеческих — любовь, а уже потом — разум. Но разум и чувства долж­ны идти рядом, согласуясь друг с другом. Лю­ди, решившие соединиться в браке, должны совершенно отчетливо сознавать, что рассчи­тывать в будущей жизни они должны только на свои силы и возможности, а не на возмож­ности других. Совсем нетрудно зарегистри­ровать брак, чуть сложнее произвести на свет новую жизнь, гораздо сложнее создать насто­ящую семью, а из ребенка сделать человека. Дитя человеческое — это не игрушка, не рас­тение и не животное, оно требует к себе осо­бого подхода и особого внимания, не каж­дому под силу вырастить и воспитать Че­ловека, — это тяжкий труд и огромная от­ветственность перед ним, перед собой, перед обществом и перед будущим — каким он вы­растет, кем станет? Это зависит от того, ка­кими будем мы сами как родители и как люди. Если мы сами не состоялись, не созрели как личности, не нашли своего места в жизни, если не успели, не смогли или не захотели очистить свою душу от всего ненужного, на­носного, что мы сможем дать своему ребен­ку, чему научить, каким примером быть для него? К жизни нельзя относиться легкомыс­ленно, она строго наказывает за это.

Даже полноценная зрелая личность долж­на пройти в своем развитии определенные этапы для того, чтобы получить моральное право влиять на чужую судьбу, даже если это судьба вашего ребенка или супруга. Ребенок должен жить в нормальных человеческих ус­ловиях: в духовно богатой среде, согревае­мый любовью, контролируемый строгостью и справедливостью, правильно и полноцен­но питаться и отдыхать, целенаправленно учиться и работать, получать правильное вос­питание и иметь полноценных родителей.

Можно, конечно, совершенствоваться и расти вместе с ребенком, но такую возмож­ность так же следует учитывать еще до вступ­ления в брак. И совсем нелишне будет вни­мательно присмотреться к тому, с кем соби­раетесь связать свою жизнь и свою судьбу, кому доверите судьбу своих детей: кто он, ка­ковы его привычки, пристрастия, наклонно­сти или недостатки физического, морально­го и духовного плана, из какого он рода, се­мьи, на каких традициях вырос. И в состоя­нии ли он прокормить и содержать будущую семью, не сломается ли после медового меся­ца. И только поняв, что вы сможете мириться и спокойно жить с тем, что вас ждет в буду­щем, можно решаться на ответственный шаг.

Есл^і же кто-то наивно полагает, что он сам и его любовь смогут переделать человека, привить ему что-то принципиально новое, че­го в нем никогда не было раньше, то глубоко заблуждается. К моменту вступления в брак воспитание человека, в принципе, уже закон­чено, дальше он может только незначительно корректировать какие-то черты. Не рассчиты­вайте на то, что, возможно, никогда не сбу­дется! В любом случае, вступив в брак, необ­ходимо научиться терпению и умению про­щать друг другу какие-то слабости или не­достатки, не имеющие принципиального зна­чения. А при появляющихся разногласиях в первую очередь помнить об имеющихся де­тях, не допускать мысли о развале семьи.

Особенно серьезно надо подумать об этом женщине, желающей оставить при себе сына. Сможет ли она вырастить его мужчиной? Сможет ли передать ему истоки, созревание и способы осуществления мужских поступ­ков, мыслей, переживаний, чувства мужской гордости и мужского достоинства при ее эмоциональности, непонимании, а порой и неприятии многих мужских качеств, при ее стремлении к равенству с мужчиной? Для начала ей, как минимум, надо стать мужчи­ной, любым, но мужчиной.

Жизнь, окружающая нас действитель­ность, человеческие поступки воспринима­ются и оцениваются женщинами и мужчина­ми по-разному, по-разному трансформиру­ются их мозгом и вызывают различные по­буждения и чувства. Ребенок, словно губка, с рождения впитывает наши движения, слова, эмоции, наши сильные и слабые стороны, наш образ жизни. Сможет ли женщина быть мужчиной в течение каждой секунды, кото­рую она бывает с сыном, имея от Бога жен­ское начало? Возможно, прочтя книги Бенд­жамина Спока или Джека Лондона, она, тео­ретически, сможет обучать мальчика муж­ским качествам, но сможет ли достаточно точно передать и привить ему неуловимые движения мужской души, мужские стремле­ния и наклонности, мужское отношение ко всему, что нас окружает, в том числе, и к женщине? Воспитываясь в женской среде, мальчик приобретает большее количество женских половых гормонов, чем ему положе­но от природы, в нем проявляются, а зача­стую и крепнут женские качества. В своих по­ступках такие мальчики нередко похожи на девочек. Повзрослев, мальчик и сам замечает разницу между собой и другими сверстника­ми, воспитывающимися мужчинами. И он ли­бо зымыкается в себе и обретает комплекс неполноценности с его последствиями, либо выбирает себе жизнь, не требующую посто­янного проявления мужских качеств,— этакое поведение человека среднего пола. Либо у него формируется гипертрофированное, ис­каженное понятие о мужских качествах, как это часто бывает с женщинами, стремящи­мися к равенству с мужчинами. Справедливо­сти ради замечу, что имеются примеры вос­питания матерью сына, соответствующего всем критериям настоящего мужчины, и слу­чаи, когда сын, имея отца, не становится по­хожим на мужчину. Это происходит не так ча­сто и потому лишь, что отец не занимается воспитанием сына, не интересуется им как личностью, или сам не обладает качествами личности и мало похож на мужчину.

Родители должны быть и оставаться для своих детей с начала их жизни и до конца своей умными, строгими и справедливыми, вести себя естественно — не важничая перед ними и не раболепствуя, не дрожа над ни­ми, как над хрустальными вазами. Обяза­тельным условием отношений родителей с детьми должно быть соблюдение чувства ме­ры во всем: излишняя любовь и опека вос­питывает в ребенке эгоизм, трусость и без­волие; излишняя строгость — жестокость, враждебность и неуверенность в себе; излиш­няя «дружественность» нередко перерастает в панибратство, исключающее возможность контроля за поведением ребенка, за его сло­вами, поступками, отношением к людям. Бесконтрольный ребенок чаще вырастает в хама со всеми вытекающими отсюда послед­ствиями. Чем больше сил, времени и энер­гии мы отдадим воспитанию детей, тем лег­че нам будет жить, когда они вырастут. Вос­питывая детей, мы растем и сами, посколь­ку стараемся в их глазах выглядеть лучше. Если этого не происходит, дети перестают верить нашим словам, становясь неконтро­лируемыми. Имея детей, мы предъявляем большие требования к себе, но одновремен­но должны иметь возможность предъявлять требования к детям. Требования, касающие­ся выполнения ими наших поручений или возложенных на них обязанностей. Дети для родителей — это не только радость, но и ог­ромная ответственность, поскольку дети не­редко платят своей судьбой за поступки и жизнь своих родителей.

В одном разговоре я как-то услышал, что в жизни никто ничего никому не должен, ни родным, ни близким, никому; что человек должен жить только для себя и быть полно­стью свободным. Свободным для чего или от чего? От совести, чести, от окружающей жиз­ни? Ведь если вдуматься, все эти качества, от которых кое-кто хочет избавиться, предпола­гают долг. А долг для человека почти то же самое, что и любовь, но только несколько иного свойства, так как в жизни эти чувства часто идут рядом, одно без другого невозмож­но. Как можно стать достойным человеком, не испытав любви и не зная долга? Любовь не­мыслима без долга и ответственности: считая, что он никому и ничего не должен, человек никого и ничего не может любить. Тот, кто полагает, что никому ничего не должен, зача­стую склонен думать, что должны ему. А по­скольку жизнь в значительной степени матери­альна, значит, существует заинтересованность в получении определенных благ для себя.

Долг каждого человека начинается с самого его появления на свет, с первого вздоха,— долг перед Господом Богом и перед родителя­ми. Еще не осознанный долг перед родителями перерастает в любовь к ним. Отсутствие этого долга вернется к человеку либо таким же отно­шением родных людей к нему самому, либо муками его совести. В обществе жизнь каждого человека, хочет он того или нет, тесно связана с жизнью других людей. Только на необитае­мом острове, вдали от материков, без людей, без животного и растительного мира, без воды можно быть свободным от обязательств. Да и то весьма относительно. Свобода предполагает возможность жить по-человечески, полностью распоряжаться собой, своими чувствами, мыс­лями и своей жизнью без постороннего вмеша­тельства.

Жить по-человечески — значит иметь воз­можность полноценно питаться, развиваться духовно и физически, нормально отдыхать, выбирать образование, профессию и работу по своему вкусу, иметь время для полноцен­ного воспитания детей, иметь возможность и время приносить пользу другим, получать от жизни радость. Но свобода каждого из нас ограничена обязательствами перед рядом живущими. Абсолютной же свободы нет и быть не может, поскольку абсолютная сво­бода одного человека неизбежно вступит в противоречие с абсолютной свободой друго­го со всеми вытекающими отсюда последст­виями, поэтому жизнь в обществе постоянно требует от каждого его члена жертвовать час­тью своей свободы для других.

Но если невозможна абсолютная свобода в поступках, то, может быть, она существует в области чувств? Если принять, что абсолют­ная свобода в этой сфере представляет собой ничем не ограниченное проявление чувств и желаний человека или группы людей без уче­та точки зрения присутствующих рядом дру­гих людей, которые могут иметь свои, другие чувства и взгляды на жизнь, мы вновь прихо­дим к противоречию. Излишне резкие, показ­ные проявления чувств одного человека могут раздражать другого, воспринимающего жизнь иначе, и не считаться с этим нельзя. Л. Н. Тол­стой говорил, что проявлять свои чувства на людях не нормально, так как жизнь не театр, где выставляются напоказ чувства каждого ге­роя. Можно предположить, что абсолютно свободной может быть только мысль, но и ее человек должен контролировать, чтобы не допустить ее материализации в нежелатель­ные чувства или поступки. Таким образом, ни в поступках, ни в мыслях, ни в чувствах чело­век не может быть абсолютно свободен, по­скольку он всегда должен жертвовать чем-то, учитывая интересы других людей и общества в целом. Свободным же может быть только тот, кто не жертвует и не должен жертвовать ничем. А не жертвует ничем только тот, кто ничего и не имеет и не желает, т. е. мертвый.

Соединившись в браке с другим человеком, мы добровольно отказываемся от некоторых свобод и берем на себя определенные обяза­тельства, без которых немыслима нормальная семейная жизнь. Задумав завести ребенка, супруги принимают на себя новые обязатель­ства — возникает долг перед новой человече­ской жизнью. При появлении в семье больных или престарелых у остальных членов семьи появляется долг перед ними, долг, отказав­шись от которого, человек может превратить­ся в жестокое, бездушное и бездумное суще­ство. Тот, кто хочет жить абсолютно свобод­ным, без подчинения долгу, без каких-либо обязательств, обречен на животное состояние и одиночество. А поскольку свобода тесно связана с одиночеством, она оказывает существенное влияние на судьбу человека — чем больше он имеет свободы, тем более одиноким становится. В этой жизни все мы друг перед другом в долгу, и отрицать это безнравственно.

Для испытания своей жизненной силы ни к чему создавать искусственные трудности, у нас и естественных невпроворот, но посто­янно сетовать на происходящее с нами тоже ни к чему — из всего можно извлечь урок: без­ответная (неразделенная) любовь бередит, пробуждает душу, делает ее более восприим­чивой и тонкой, более чувствительной; пре­дательство делает свою жертву более осмотри­тельной, унижения зачастую подводят чело­века к черте, за которой следует либо паде­ние, либо трудный подъем к самоуважению, несмотря на возможные потери должностей, званий, материального благополучия и т. п. Унижение — очень высокая цена за благопо­лучие или личное спокойствие.

Не стоит забывать, что на Землю мы при­шли совершенно голыми, ничего не имея, вздохнув и закричав от боли, а уйдем в небо, выдохнув в последний раз из себя остатки земной жизни, ничего не взяв, кроме тех ценностей, которые накопились в нашей ду­ше, уйдем без званий и должностей, какими и пришли — голыми.

Отступление человека от общепринятых правил общежития, легкомысленное отно­шение к миру и к себе, длительное воздейст­вие на психику потерь, горя, тоски, отчаяния или страха вызывает деформацию души, ко­торая рано или поздно проявится заболевани­ем тела. Поэтому и лечить все без исключения болезни надо начинать с души, разобравшись в себе, своих чувствах, поступках, в своей жизни. Не думайте о ней плохо, не кляните судьбу, все в мире преходяще. Наши беды и радости растворятся в стремительном беге Ве­ликого Времени, в котором и наша жизнь всего лишь миг, словно яркая звездочка в ночном августовском небе.