ДОМ ИЗ САМАНА

ВЛИЯНИЕ РУЧНЫХ ИНСТРУМЕНТОВ

Ян Штурман п.

Всяким раз, когда вы даете машине работу, которую

Можете сделать сами, вы отдаете машине часть себя. Это непрактично. Если вы едете вместо того, чтобы идти, если пользуетесь калькулятором вместо вашего ума, вы выводите из строя частицу себя. С другой стороны, каждый раз, когда вы удаляете технологию из своей жизни, вы обнаруживаете дар.

-Bill Henderson, Minutes of the Lead Pencil Club

Неоспоримое кредо современного плотничества гласит, что без активного использования механических и электроинструментов мы не можем строить эффективно, прибыльно или хорошо. Я хочу это оспорить.

Я строю как стандартные дома, где в первую очередь на участок проводится электричество для питания инструментов, так и природные дома, где электроснаб­жение рассматривается в последнюю очередь. Работа над природными домами ставит меня перед выбором: придерживаться своих собственных убеждений или получить удовольствие от использования простейших инструментов.

Пользуясь этими простейшими инструментами, я получаю ощущение глубоко­го удовлетворения, которого я никогда не получу с электроинструментами. Заходя в кладовку с инструментами, я чувствую, как мои руки автоматически тянутся к мо­им любимым долоту, топору и молотку. Мне хочется просто подержать их в руках, погладить. Я поднимаю тесак три дюйма в ширину. Найденный ржавым в старом амбаре, с зазубренным лезвием, с заплесневевшей рукояткой, по которой какой - то идиот стучал молотком. Я понес его домой как больное животное, сточил заусе­ницы, соскоблил ржавчину, выстругал ручку из куска клена и наточил край. Тесак ожил для меня, запел в моих руках, сострагивая толстые деревянные стружки. Я люблю смотреть на него, держать его. Я никогда не чувствую подобного с элект­роприбором. Моя рука никогда не тянется, чтобы просто коснуться мёртвого куска пластмассы и металла на полке.

Когда я пользуюсь бензопилой или дрелью в течение любого промежутка вре­мени, я чувствую себя биороботом, жестким и твёрдым, в состоянии войны, вынуж­денным носить защитные очки, наушники, респиратор, чтобы защитить свое хруп­кое тело. А после дня использования долота, резца и рубанка тело у меня становится мягким, ум спокойным, подобно состоянию после занятия любовью. Одно истощается, другое питается. Загадка.

Пока что наличие энергии соблазняет. Бесчувственная бензопила в ваших руках. Двигатель кричит, кисло-сладкий дым попадает через носовую полость в мозг. Деревья падают подобно спичкам. Какой подъём ощущений!

Электроинструменты дают нам мощь, которой у нас нет. Дают беспорядочно. Но когда-то потом она требует расплаты с процентами. Мы неизбежно заканчиваем тем, что платим больше за нечеловеческую силу, чем мы получаем взамен. Постепенно я начинаю понимать, что это так, не абстрактно или инстинктивно, а практически.

Во время написания этого очерка я получил работу по устройству кабинетов в большом доме. Сложные чертежи сделанных на заказ деталей - это головная боль. Но в то же время это и шанс для изучения практичности использования ручных инструментов, тогда как обычай диктует использование электроинструментов. Каждое утро, чтобы умиротворить нанимателя, я разматывал удлинительные шнуры, но потом я играл и экспериментировал.

Строительство из дерева - преимущественно процесс нарезки частей матери­ала определённой длины, и закрепления их на месте. При всех равных условиях я быстрее работаю с электропилой и гвоздострелом, чем с ручной пилой и молотком. Но я обнаружил, что не все условия равны. Мне нужна всего минута, чтобы застег­нуть ремень с инструментами, на котором висят молоток и пила. Но нужно двад­цать минут на распутывание удлинителей, установку распилочного стола, вытаски­вание компрессора, подключение кабеля и шлангов и чтобы заставить электричество течь туда, куда мне нужно.

Мне нужно полминуты, чтобы отрезать брус ручной японской пилой, десять секунд электропилой. Но, если я хочу по-прежнему слушать Бетховена и читать книги, когда мне будет восемьдесят, мне нужно надеть защитные очки и наушники прежде, чем я щелкну выключателем, так что добавьте несколько секунд. Шепот ручной пилы не требует никакой защиты.

Ручная пила даёт крупную стружку, которая быстро оседает на пол. Электро­пилы же выбрасывают такую мелкую пыль, что она висит в воздухе, пока мы не вдохнём её, блокируя пазухи, вызывая аллергию и астму. В профессии, которая ис­пользует все больше и больше токсичных клеёв и химических веществ в ламинатах и стружечных плитах, мы должны преуспеть в минимизации пыли в воздухе, если мы хотим глубоко дышать и нюхать розы в свои преклонные годы.

Ручная пила весит 200 грамм, а электропила - 3 кг. fl затрачиваю столько же усилий и калорий, чтобы поднять и установить в нужном месте тяжелую электропилу, сколько я затрачиваю на позиционирование и отрез ручной пилой. И даже если мне приходится набрать чуть-чуть больше воздуха в свои легкие, удовольствие от использования пилы, формировавшейся семьсот лет, более чем компенсирует дополнительное время и усилие.

У меня есть несколько сменных лезвий для пилы, которые вставляются в защищенную ротангом деревянную ручку. Их вполне достаточно для хвоста ласточки и для распиливания 30-сантиметровых брёвен, искривленное лезвие, чтобы пилить с середины доски, узкое лезвие, чтобы резать по кривой, и лезвие для резки металлов. Все эти лезвия и одну ручку я заворачиваю в тряпичную сумку. Общая стоимость, может быть, 120$. fl как-то полагал, что, для того, чтобы стать настоящим плотником, мне придётся истратить тысячи на электропилы. Теперь - ни цента больше.

Итак, я беру доску, которую я отрезал, и иду прибивать её на место. Прибива­ние гвоздострелом занимает секунду.

Использование молотка требует пяти секунд. Но молоток всегда висит на ремне с инструментами. Секундное дело - взять его в руку. Гвоздострел мне приходится поднимать и таскать вокруг, подобно мертвому альбатросу. Шнур слишком короткий, компрессор нужно переместить. Всю эту транспортировку и надевание наушников я почти полностью компенсирую четырьмя секундами, затраченными на забивание гвоздя молотком. Кроме того, я наслаждаюсь практикой махания молотком с грацией. Любой дурак может нажать кнопку.

Рассмотрите экономику. Мой молоток, Hart Decker, стоил 25$ семь лет тому назад. Не сломался ни разу. Компрессор и гвоздострел будет стоить 500$. Вы выработаете стоимость ремонта и простоя за семь лет. Гвозди для машины стоят в пять раз больше обычных гвоздей.

Fl могу продолжить изобличение скрытых издержек. Травмы, например. fl ни­когда не слышал о ком-либо, отрезавшем палец ручной пилой, но благодаря лез­виям, вращаемым с невероятной скоростью бездушными двигателями, есть мно­го плотников без пальцев на руках или ногах. А как Вам пример иглоукалывания гвоздострелом, или проткнутый глаз, или глухие уши. Нельзя сказать, что повреждения никогда не случаются с ручными инструментами, но тяжесть и частота травм значительно меньше.

Я фокусируюсь здесь на экономике и скорости, поскольку я представитель культуры, которая ценит производительность выше процесса, результат выше самого изготовления, завершение выше созидания.

Плотники когда-то были мастерами, которые знают, как делать, приспосабливать и настраивать свои инструменты, чтобы они отвечали их индивидуальным потребностям и причудам. Теперь же плотники - операторы машин, заводские рабочие без завода, собирающие модульные единицы. Гордость за мастерство потеряна. Мы больше не используем инструменты индивидуального характера, а лишь инструменты массовой разработки и реализации. Инструменты, не приспосабливаемые и слишком сложные, чтобы ремонтировать их самостоятельно. Цикл жизни электроинструмента всего лишь несколько лет, с годами уменьшающийся из-за встроенного морального устаревания. Мои будущие дети или внуки не унаследуют мою круговую пилу, дрель и шлифовальную машинку. Но моим строгальным ножом, торцевым рубанком, долотом - уже уви­девшими поколение или два - мои потомки будут иметь удовольствие воспользоваться.

Несомненно, электроинструменты облегчают некоторую работу. Отрезать пол дюйма от 4x4 на распиловочном столе займёт намного меньше времени, чем отпиливание вручную. Но я заметил странную разницу в своём теле в дни, когда я преимущественно использовал ручные инструменты, по сравнению с днями, истраченными на управление электроинструментами. Я могу работать значительно дольше, оставаясь сфокусированным, радостным и с грацией используя ручные инструменты. В конце девяти - или десятичасового дня я могу устать, но никогда не буду истощённым, тогда как после пяти или шести часов с машинами я буду выдохшимся. И хотя я истрачу меньше своих собственных калорий, сок жизненной энергии из меня высосан.

Почему? Сила, которая есть у этих инструментов, чтобы причинить мне вред, истощает меня. Моё тело - испуганное, напряжённое - в полной готовности превращает изящную гибкость в жесткие, напряженные мускулы. Рефлексы замедляются, разум спотыкается, случаются ошибки, течет кровь. С напряженными телами, шансов для растяжений и надрывов спины больше, чем с телом, которое весь день делает мягкую тренировку и аэробику, используя ручные инструменты. Может быть, это источник жизненной дополнительной энергии. Когда мои клетки регулярно заполняются свежей кровью, несущей кислород и питательные вещества, мое тело работает с большей жизненной отдачей.

Ещё бывает усталость от сильного шума, который пронизывает каждый стро­ительный участок. Это - основная причина, по которой я выбираю ручные инструменты вместо машин.

Наши уши, приспособленные к вздохам любимого человека, дождю, дружескому смеху, шепоту ветра, не приспособлены к частым громким шумам. Мы попадаем в оболочку онемения, становимся глухими к миру. Я хочу работать в среде, где мои робкие чувства возникают в тишине, чтобы принять участие в создании, где разговор или поток мыслей свободен, чтобы извиваться, исследо­вать и снова погружаться в тишину, без цензуры, прерываний, не перебитый машинами.

Большинство нареканий в адрес ручных инструментов оправдано. Без твердой бдительности мастеров, требующих только наилучшего, современный изготовитель инструментов продает инструменты позорного качества. Не удивительно, что покупатель отворачивается в отвращении и прибегает к электрическим инструментам, чтобы сделать работу. Магазин, укомплектованный опытными людьми, имеющий в наличии широкий выбор качественных ручных инструментов - редкость. Но что может сравниться с удовольствием от случайного обнаружения качественного инструмента на распродаже?

С уменьшающейся доступностью качественных инструментов, мудрость использования их также теряется, и должна быть заново открыта, если мы собираемся использовать полный потенциал ручных инструментов. Как наилучшим образом скреплять, прикреплять, держать материал во время работы долотом или рубанком? Как использовать силу моего тела эффективно, изящно, чтобы я не боролся с инструментом, деревом, а превратил работу в удовольствие? Это анализ и поиск, достойные моего внимания.

Ручная работа позволяет обдумать: быстрее значит ли лучше? Что мы приобрели благодаря избыточной мощности? Строя вручную, волей не волей строишь более вдумчиво, веско, с осознанием своих действий. Что случается с нашими душами, окружёнными объектами тусклого совершенства, сделанными машинами? Чтобы знать, что мы существуем как люди, нам нужно видеть прикосновения других в предметах, которые нас окружают.

Я не борец за чистоту нравов. Мои электроинструменты, активно используются, обслуживаются, будут использоваться, хотя и с меньшей частотой, так как я снова открываю радость использования своего тела для движения инструментов, чтобы пользоваться их магией. Потому что в них есть магия, тайна. Я ем овес и мед, и хлеб, и сыр, и красный перец. Я вдыхаю воздух, насыщенный кислородом, выделяемым деревьями. И чудом мое тело преобразует всё это в движение, силу, ловкость. Я поднимаю рубанок, наточенный и настроенный, и внедряю его в дерево. Затем где-то в бесконечной области между моей рукой и инструментом, происходит алхимия. Плоть, сталь, дерево объединяются в движении, и я, украшенный просвечивающимися стружками, завивающимися вокруг пальцев, издающими аромат, раскрываю красоту. Дар.