За горизонтом осознанного мира

Выписки из книги Ю. Каныгина (1996 г.) о чернобыльской катастрофе

Вначале идут выдержки из архива владыки Тибета по имени Бимбасаран (приведено с сокращениями):

«"Арья-Варте была уготована страшная адришта (судьба). Бхагаван (Бог) направил к Земле хвостатую комету, которая ускорила и усугубила бедствия грешной страны».

Далее шло пророчество на далекое будущее: «Видхи!»1 Это пророчество, относящее к концу эры Викрам,— пророчество самого Джагат-Гуру, всемирного учителя, совпало с предвидением всех 5 Виджняна (идеальных умов, всевидящих махатм) — обитателей Суме-ру2, в центре Агарти, окруженной 7 золотыми горами. Их собран Джагат-Гуру у себя на горе «Бычье ярмо», и они, властителя Дхи, понимающие законы эволюции, стали разговаривать с Вьома (Небом). И вот что узнали.

Неумолимый закон симметрии начала и конца эры Викрам скажется на 55-м цикле движения хвостатой кометы, посланца Апрокашиты Граха (второго, невидимого Солнца), в стране заминдаров (землепашцев), именуемой Рус, в недрах священного Борисфена3.

Видхи (Знай!) Это будет последний удар Пани и Вритры (сил Дасью-тьмы), который положит начато концу изнурительной для ариев эры Викрам. Народ Рус - пятое большое колено первых ариев — подвергнется испытаниям. Но духовно он окрепнет. К тому же Вьома (Небо) смилуется, и Дайва (судьба) не будет столь ужасной для потомков Иссы и Бхавани Марии. Наступит вишада (упадок духа), что перевернет сознание Михаила Меченого и с ним царствующих, не даст им свернуть с пути Вивасвана (Солнечного бога/.

Видхи! Черные силы хотели нанести удар в самое лоно арийского мира, подорвать возмоэ/сности зачатия жизней наследников Иссы в конце Махас Патха (великого пути ариев). Небо смягчило удар и кару всему арийскому миру и ускорило массовое прозрение, сближение Неба и Земли. Видхи!» (с.220, 221)

«Гуру все настойчивее искал пути установления связи со своими коллегами в Тибете. Я ему в этом помог. У меня был аспирант из Монголии Шамавын Чулуунбатор - родственник тогдашнего правителя МНР Цеденбала. Он устроил так, что академик А. П.Окладников, его сотрудники и мы с ними на автобусе могли ездить и делать раскопки свободно по всей Монголии.

И мы с Гуру несколько раз участвовали в раскопках на юге МНР, где была предположительно столица Арья-Варты. Отношения СССР и Китая в начале 70-х были неважные.

В Монголии стояли наши войска. Тем не менее с помощью тогдашнего президента АН МНР Ширендыба и самого Цеденбала нам удалось включить Гуру в состав делегации монгольских историков в Китай. В Тибет Гуру не попал. Но в Пекине смог установить какие-то нужные контакты. И с 1973 г. к нему шла информация из Китая и даже из самой Лхасы (все это, повторяю, благодаря участливому отношению к нам Ш. Чулуунбатора, который в силу родственных связей с самим Цеденбалом мог использовать для контактов даже дипломатические каналы).

И вот в 1982 г. (яуэ/се был в Киеве) Гуру получил письмо из Тибета. Великие махатмы самой Агарти информировали его о достижении полного и четкого предвидения атомной катастрофы в Украине с точностью до конкретной АЭС и даты события. «Мы не фаталисты,- писали они,- но знаем, что легче предвидеть важное событие, чем предотвратить его... В данном случае речь идет о судьбоносном событии для всей арийской исторической миссии — о судьбе Украины». Гуру предписывалось сделать все возможное для предотвращения или уменьшения бедственных последствий грядущей катастрофы.

После получения письма из Тибета Гуру как будто подменили. Из тихого мыслителя-отшельника он превратился в настойчивого, энергичного «правдоискателя» (как его окрестили в партийно-государственных инстанциях, куда он стал обращаться). Я подозреваю, что благодаря Цеденбалу он имел регулярный контакт с Лхасой и своим монастырем. Оттуда шла все более тревожная информация. Он обращался с письмами и лично в КГБ, в ЦК КПСС, в Президиум Академии наук. <...>

В марте 1986 г. из Агарти пришло такое сообщение: «Хвостатая комета (Галлея) повернута своим хвостом к созвездию Стрельца, где в апреле сойдется большинство планет. Стрелец для Украины (Тельца) - 8-й дом смерти и (или) преобразований. Именно в созвездии Стрельца 25 апреля ожидается лунное затмение. Нашу богиню ночи затмит Плутон, который максимально приблизится к Земле, а именно Плутон связан со стихийными силами, неуправляемой энергией, особенно ядерной. К тому же Солнце в этот момент будет в созвездии Тельца, что указывает на катастрофу в Украине 25-26 апреля 1986 г.».

Гуру прилетел ко мне в Киев 23 апреля 1986 г. вместе с вдовой академика Будкера Аллой Александровной Мелик-Пашаевой. Директор института ядерной физики А. М.Будкер умер в конце 1977 г. в возрасте 58 лет. До Новосибирска он работал вместе с А. Д.Сахаровым. Осуществил знаменитую термоядерную реакцию по принципу «встречных пучков». До переезда в Киев я нередко бывал в его коттедже. Бывал и Гуру, под влиянием которого сначала Алла Александровна, а потом и он сам увлеклись ведической литературой (кое-какие трактаты можно было раздобыть в библиотеке Сибирского отделения Академии). А. М.Будкер говорил нам: «Под влиянием Платона я развиваю теорию, по которой Космос состоит из «триад», а в основе физического мира лежит «псифункция». <...>

Я уверен, будь Андрей Михайлович жив, они вместе бы ходили «по инстанциям» после получения сообщения из Агарти о возможной катастрофе. Теперь вот по инстанциям ходила его жена. Она уверяла: Будь Андрей Михайлович жив, вопрос об остановке и профилактике Чернобыльской АЭС был бы решен. Ведь он пользовался немалым авторитетом среди ядерщиков.

На сей раз они с Гуру приехали в Киев для встречи в Председателем Совета Министров Украины А. П.Ляшко. Пользуясь какими-то связями, им удалось записаться к нему на прием.

- И еще одна цель нашего приезда,- сказала Алла Александровна,- заставить вас, Юрий Михашович, срочно поехать к Велихову. Нельзя медлить. Я уже с ним договорилась. А мы будем ждать приема здесь.

К вице-президенту АН СССР Е. П.Велихову я и сам. мог бы попасть без особого труда. Я был знаком с ним еще в бытность его председателем совета молодых ученых при ЦК ВЛКСМ. Кроме того, Велихов наряду с атомной физикой курировал и отделение информатики, к которому я был причастен по роду работы.

Поехал я в Москву скрепя сердце, боясь обидеть моих гостей. Признаюсь, мне не верилось в реальность мрачного пророчества. В душе я считал мытарства Гуру если не чудачествами старика, то, во всяком случае, излишними действиями очередного «правдолюбца» (тогда их развелось у нас немало). Но я поехал и повез с собой «Записку об ожидающейся серьезной аварии на Чернобыльской АЭС».

И вот 25 апреля под конец рабочего дня я у Велихова. Разговор длился уже около часа, но все - об информатике. Мне удалось даже договориться об изложении своих взглядов на проблемы новой науки на заседании отделения - честь немалая. Наконец, я решился:

- Есть у меня одна интересная бумага. Не могли бы ознакомиться? Взглянув на мою записку, Велихов тут лее достал из сейфа такую же:

- Вчера мне Анатолий Петрович передал с резолюцией: «Ознакомьтесь».

Я вспомнил: Гуру говорил, что послал письмо Президенту А. П.Александрову.

В это время (читатель может не поверить) вошел... А. П.Александров — свежий, оживленный. Как выяснилось, заехал в Президиум АН случайно (день был для него «неприсутственный») за какими-то бумагами, чтобы поработать над ними в выходные дни на даче, куда он направлялся.

Дерлса в руках идентичные записки — привезенную мной и ранее присланную Гуру,- он набросился на меня:

-Давайте аргументы! Здесь одни угрозы. <...>

Не буду продолжать. Уехал я, осмеянный Анатолием Петровичем.

Если бы я верил в то, что написал Гуру, а тем более знал, что произойдет через сутки, в ночь с 26 на 27 апреля, я бы вел себя иначе. И Велихов, наверное, не улыбался бы, если бы знал, что через два дня он будет жить в помещении райкома партии в Припяти и, рискуя своим здоровьем, предпринимать героические усилия по уменьшению последствий страшной катастрофы. Не знаю, вспоминал ли он в эти дни письмо Гуру, над которым мы посмеивались в московском кабинете 25 апреля. <...>

Вернувшись из Москвы утром 26 апреля, я, к великой неожиданности, увидел у себя дома Гуру. Алла Александровна улетела, а он остался. Зная, что я вот-вот появлюсь, они с моей женой ждали меня к завтраку. Гость набросился на меня с вопросами, но я ничего интересного не мог сообщить о встрече с А. П.Александровым и Е. П.Велиховым. Только и сказал:

- Не верят они нам, требуют аргументов.

Ночь с 26 на 27 апреля Гуру провел почти без сна. Сидел в лоджии, накрывшись пальто, и смотрел на затихшую площадь Победы. Спросил:

- В какой стороне Припять?

Я показал вправо, на краснеющие вдалеке огоньки телевизионной башни. Утром (было воскресенье) Гуру объявил о своем решении поехать в Чернобыль. Я с неохотой решил сопровождать старика. Доехали до Вышгорода. Осмотрели там старинный храм времен Киевской Руси. <...>

Было около /0-ти часов утра. Мы пришли на остановку и стали ждать автобус на Припять.

Но странно - мы ждали уже около часа, на остановке скопилось много людей, а транспорта не было. И вообще на трассе отсутствовало движение. Люди высказывали

разные предположения. И вдруг мимо нас в сторону Киева замелькали мчащиеся автомашины, в основном черные «волги», и в них можно было разглядеть людей... в каких-то намордниках. Особенно странно выглядели маски на лицах детей... Создавалось впечатление, что из-за стекол машин смотрели на нас свиные рыла. И тут я услышал:

— Респираторы!

Кавалькады машин шли мимо нас. Как потом выяснилось, это срочно покидали свои дачи и места отдыха семьи разных начальников и все, кто имел автомашины.

—Респираторы!- почему-то в толпе как рефрен звучало это слово. Гуру схватил меня за руку:

—Юрий Михайлович, это ОНА!

—Кто «она»?- не понял я.

—Звезда Полынь!

Тут меня как обухом по голове... Говорю это не для красного словца. Кажется, на моем лице Гуру увидел такое замешательство, что стал меня утешать» (с.222-228).