Доклады о будущих и современных технологиях

НОВЫЙ ГУМАНИЗМ ФРИДРИХА НИЦШЕ

А. А. Грибков, С. В. Скородумов

Научный руководитель - С. В. Скородумов, канд. филос. наук, доцент

Ярославский государственный технический университет

Фридрих Ницше, один из крупнейших философов XIX века, говорил о предмете своих рассуждений: «Вопрос «о переоценке всех ценностей» так мрачен, так страшен, что он бросает тень и на того, кто его задает...» Так и случилось - после своей смерти он станет идолом, одиозным небожителем, тем, от кого предостерегал себя и окружающих в афоризмах и эссе; его идеи будут раздуты до радикальных концепций - тех, которые он высмеи­вал; его изречения превратятся в звонкие цитаты и лозунги. Обвинение в антигуманизме, в ненависти к человеку как живому существу, однако, яв­ляется самым существенным и происходит из переосмысления культа крайней гуманности, сформировавшегося к концу XIX века, провозгла­сившей человека полноправным и единственным властителем над бытием и природой. «Последний скепсис. Что такое, в конце концов, человеческие истины? Это неопровержимые человеческие заблуждения».

Переоценка всех ценностей заключалась в следующем: должно быть уничтожено все враждебное жизни и свободному проявлению воли к вла­сти, так как только таким способом возможно дальнейшее развитие чело­вечества к состоянию сверхчеловека. Воля к власти иерархически органи­зует жизненное пространство, разделяя его на ранги. Даже Иисус Христос был смелым новатором, но его учение было искажено последователями с целью организации европейского общества. Современная культура мешает человеку реализовать волю к власти, препятствует появлению сверхчело­века, который заменит исчезнувшего Бога. В культуре есть два начала: дионисийское (стихийный экстаз) и аполлоновское (разумное и гармонич­ное). Первое притесняется, хотя они должны уравновешивать друг друга.

Совершенно ясно, что нет смысла искать оправдания и объяснения для текстов Ницше, но стоит лишь избавиться от предрассудков. Его идеи не являются ненавистническими по отношению к человеку, но они есть попытка осмысления его двойственности, пути преодоления грязи и хаоса для становления человека как творца, ваятеля. Его стиль, поэтичный, не­однозначный, вряд ли рассчитан на объективное восприятие жизни; на­правленный на возвышение творческого и жизненного потенциала, он ог­раничивает потребности личности лишь двумя вещами: ее хлебом и ее ис­кусством. Пожалуй, эти формулы можно объединить термином «новый гуманизм», суть которого заключена в потенциальном преображении че­ловека.