Миф машины Техника и развитие человечества

«Свободный и славный мастер»

Если бы для первобытного человека имело значение только лишь выживание, то ему удалось бы выжить, даже имея в своем распоря­жении то же материальное оснащение, что имели и его непосредст­венные предки-гоминиды. Должно быть, человеком все-таки двигала какая-то смутная потребность, какое-то внутреннее устремление, объяснить которое внешним давлением среды так же трудно - по сути, так же невозможно, - как и постепенное превращение ползаю­щей рептилии в крылатую птицу. Значит, что-то еще занимало его дни, помимо рутинной добычи пропитания Сама оснащенность че­ловека мощной нервной системой служила благоприятным условием для этого развития; но одновременно, в силу этого самого факта, че­ловек слишком поддавался субъективным побуждениям, чтобы по­корно закоснеть, полностью подчиняясь шаблону своего биологиче­ского вида, вновь впасть в круговорот животного существования и принять участие в плавном процессе органической эволюции

Я думаю, критический перелом произошел тогда, когда человек открыл в себе свой многогранный ум и поразился тому, что там об­наружил. Образы, независимые от тех, что видели его глаза, повто­ряющиеся ритмичные движения тела, которые не служили какой-то непосредственной цели, но приносили удовольствие, действия, кото­рые он запоминал и в совершенстве воспроизводил в памяти, а затем, после многочисленных мысленных тренировок, совершал снова, - все это служило сырым материалом, которому следовало придать некую форму И с материалом этим - если учитывать, что изначально у человека не имелось иных орудий, кроме органов собственного тела, - было гораздо легче справиться, чем с внешней средой Вернее сказать, сама человеческая природа являлась наиболее податливой и отзывчивой частью этой среды; и первейшей задачей человека стало выработать свое новое «я» - обогащенное разумом, отличное как об­ликом, так и поведением от его прежнего антропоидного естества.

Становление человеческой личности - проблема далеко не но­вая. Человеку пришлось учиться человечности точно так же, как ему пришлось учиться речи; и прыжок из животного состояния в людское

- определенный, но постепенный и не поддающийся датировке (а возможно, еще и не завершившийся), - произошел благодаря непре­рывным стремлениям человека придавать себе все новые и новые формы. Ибо с тех пор, пока он не обрел четко обозначенной лично­сти, он еще не стал человеком, хотя уже и перестал быть животным. Такое самопреображение было, я полагаю, первой миссией человече­ской культуры. Любое культурное достижение (в сущности, пусть и не по намерению) является попыткой переделать человеческую лич­ность. Там, где природа перестала формировать человека, он со всей отвагой невежества взялся перекраивать себя сам.

Если прав Джулиан Хаксли, то большинство физиологических и анатомических возможностей органической жизни истощились уже около двух миллионов лет назад: «размер, сила, скорость, сенсорная и мускульная активность, химические соединения, регулирование температуры и все прочее», а вдобавок еще и почти бесконечное чис­ло изменений, малых и больших, были уже испробованы в области цвета, фактуры и формы. С точки зрения чистой органики уже едва ли возможны были радикальные инновации, которые имели бы прак­тический смысл или важность, хотя все-таки происходили многие усовершенствования - как, например, постоянный рост и развитие нервной системы у приматов. Человек открывал новую возможность эволюции, начав проводить опыты с самим собой: задолго до того, как он дерзнул покорять свое физическое окружение, он уже стре­мился преобразовать себя самого.

Этот подвиг самопреображения сопровождался и некоторыми пе­ременами в строении тела, как свидетельствуют найденные фрагменты скелетов: однако культурная проекция человеческих «я» происходила гораздо быстрее, поскольку в период своего удлинившегося биологи­ческого детства человек находился в том пластичном, податливом со­стоянии, которое побуждало его всячески экспериментировать со все­ми возможными органами своего тела, уже не думая об их сугубо функциональном предназначении, а изобретая для них новые цели - как для инструментов своего дотошного ума. Чрезвычайно суровые упражнения индуистской йоги, которая предусматривает сознательное контролирование дыхания, сердцебиения, деятельности мочевого пу­зыря и прямой кишки, нацеленное на высшее умственное сосредоточе­ние, - это лишь доведенные до крайней степени первоначальные по­пытки человека или взять под контроль свои телесные органы, или найти им иное применение, помимо чисто физиологического.

Наверное, человека можно даже определить как существо, нико­гда не пребывающее в природном состоянии, ибо как только он ста­

Новится опознаваем как человек, он уже оказывается в культурном состоянии. Редкими исключениями являются «одичавшие дети», уце­левшие лишь благодаря жалости животных: они не только не умели ходить прямо и разговаривать, но и по характеру больше напоминали тех животных, среди которых выросли, чем людей. Как правило, их так и не удавалось до конца очеловечить.

На протяжении минувшего столетия делалось множество попы­ток определить особенность человеческой природы, но мне еще не встречалось более удачной характеристики, чем та, которую дал че­ловеку гуманист эпохи Возрождения Пико делла Мирандола, хотя он и сформулировал ее, используя ныне непривычный язык теологии.

«Тогда, - писал Пико, - согласился Бог с тем, что человек - тво­рение неопределенной природы, и, поставив его в центре мира, обра­тился к нему: «Не даем мы тебе, о Адам, ни своего места, ни опреде­ленного образа, ни особой обязанности, чтобы и место, и лицо, и обя­занность ты имел по собственному желанию, согласно своей воле и своему решению Образ прочих творений определен в пределах уста­новленных нами законов. Ты же, не стесненный никакими предела­ми, определишь свой образ по своему решению, во власть которого я тебя предоставляю. Я ставлю тебя в центр мира, чтобы оттуда тебе было удобно обозревать все, что есть в мире. Я не сделал тебя ни не­бесным, ни земным, ни смертным, ни бессмертным, чтобы ты сам, свободный и славный мастер, сформировал себя в образе, который ты предпочтешь. Ты можешь переродиться в низшие, неразумные суще­ства, но можешь переродиться по велению своей души и в высшие, “божественные”»5 И на каждой ступени своего развития человек сно­ва становился перед этим выбором.