В МИРЕ ЗАСТЫВШИХ ЗВУКОВ

ФОТОГРАФИЯ ЗВУКА

«Оеликий Немой» — так 20—30 лет назад называли ки - ^ нематограф.

Многие тогда считали, что звук в кино не нужен.

— Звук испортит это искусство, если оно будет похо­дить на театр,— говорили они.— Не нужен кинемато­графу звук...

И в самом деле, несовершенна была в то время техни­ка записи и воспроизведения звука. Хрипящий фонограф действительно вызывал одно лишь раздражение у зрите­лей. Вот как выглядел демонстрационный зал первого звукового кинематографа.

У экрана находился фонографический валик большого размера. На зрителей был направлен длинный конический рупор. Это — специальный фонограф. К нему от проек­ционной будки, через голову зрителей, тянулась подве­шенная на роликах толстая нитка. При помощи этой нит­ки движение валика согласовывалось с движением кине­матографической ленты.

Когда начинался кинозвукосеанс, странно было слы­шать огромного, заполняющего собой почти весь экран, певца, голос которого был еле слышим. А тут ещё зрите­ли начинали замечать, что слышимый звук, всё более и более не совпадает с движением губ певца.

Недовольными уходили зрители из кино.

Не помогла и замена фонографа граммофоном. Сла­бый граммофонный звук также не заполнял как следует зрительный зал.

Самым хлопотливым делом для первых конструкторов звукового кино было добиться хорошего совпадения зву­ка с движущимся изображением. Вот почему многие изо­бретатели обратили своё внимание на целлулоидную киноплёнку, на которой снята кинокартина. Нельзя ли непосредственно на ней записывать звук? Ведь тогда изо­бражение уже никогда не будет расходиться со звуком.

В этом направлении было сделано много интересных попыток. Звуковую борозду пытались вырезать различ­ными способами по краям киноленты. Но все эти опыты были неудачны. «Великий Немой» говорил плохо.

И вот тогда вспомнили о фотографии. А нельзя ли сфотографировать звук? Это оказалось возможным.

Уже давно было замечено, что если на колеблющейся от звука мембране укрепить маленькое зеркальце и на­править на это зеркальце свет, то зайчик, отражённый от зеркальца, начнёт колебаться.

Ну а если такой зайчик направить в темноте на движу­щуюся киноплёнку, покрытую светочувствительным слоем? Не сфотографируется ли на ней «звуковая дорож­ка» — волнистая линия? Сфотографируется!

Световой зайчик нарисует её, как движущийся резец рисует звуковую извилину на граммофонной пластинке (рис. 7). Затем светочувствительную плёнку необходимо «проявить» и «закрепить», словом, проделать всё то, что делается обычно с фотографическими пластинками и плёнками, на которых снимается какое-нибудь изображе­ние. После этого на киноплёнке появится зубчатая чёрная линия — след колебавшегося со звуковой частотой луча света.

Такова и была первая фотографическая запись звуко­вых колебаний воздуха.

Если такую запись сравнить с различными видами механической записи звука, то станет ясно, что она на­поминает граммофонную запись. Как на граммофонной пластинке, так и у первой световой записи колеба­ния расположены поперёк линии борозды. Поэтому такая фотографическая запись была названа попе­речной.

Но ведь у механической записи звука существует ещё глубинный способ, когда колебания звуковых волн запи­сываются в виде борозды различной глубины. Так имен­но производилась запись звука фонографом. Нельзя ли этот способ применить при фотографировании звука?

Что если поступить следующим образом: взять элек­трическую лампочку и пропустить через неё ток, колеб­лющийся со звуковой частотой? Ведь сила света при этом будет меняться соответственно колебаниям тока.

Дальше уже понятно, как нужно поступить. Колеблю­щийся по яркости световой поток от лампочки надо на­править на движущуюся киноплёнку. На ней сфотографи­руются то более светлые, то более тёмные места. Та­кая звуковая дорожка и будет подобна звуковой бо­розде в глубину. Эта запись была названа глубинной (рис. 8).

Конечно, для практической записи звука фотографи­ческим путём не пригодна обыкновенная лампочка. Не пригодно и зеркальце на мембране. Оба эти примера при­ведены лишь как самые простые, допускающие фотогра­фирование звука На самом же деле работающая в кино аппаратура для записи звука более сложна.

Современная аппаратура для световой записи звука свободно записывает почти все звуки, слышимые челове­ческим ухом.

Именно с появлением световой записи, более совер­шенной, чем механическая, стало возможным развитие звукового кино.

Для того чтобы «Великий Немой» заговорил ясно и отчётливо, потребовалась большая работа многих учёных. Немало потрудились над озвучанием кино наши совет­ские инженеры и учёные. Об этом мы расскажем дальше. Теперь же необходимо познакомить читателя со спосо­бом воспроизведения звука с фотографической записи.