Тренд: Продукт с историей
Посреди ХХ века во Франции (многолетнем центре культурной и политической мысли Европы) появилась новенькая научная историческая школа, объединившая на базе классической исторической науки всех прогрессивно мыслящих гуманитариев тех пор. И выработала она совсем новый подход к исследованию истории, а, как следует, и новый подход к осмыслению нами нашей цивилизации и себя самих как части этой цивилизации. Называлась эта новенькая научная школа — Школой Анналов (Ecole des Annales) и возглавляли её такие уже известные нынешним гуманитарным студентам и неотклонимые к чтению люди как: Жак ле Гофф, Люсьен Февр, Жан Делюмо, Марк Блок…
В чём же новаторство, привнесённое в осознание того, что такое «история», анналистами?
Для того, чтоб ответить на этот вопрос, нужно вспомнить — как обычно учат истории в школе (ну и в вузе)?
Предмет «история» обычно предполагал исследование одной только … «истории войн». В эту кровавую, но, все же — скучноватую, так как беспощадную и монотонную - Историю Войн вкраплялась только «история политических конфликтов меж партиями, религиозными конфессиями и соц группами», что было чуток наименее скучновато и монотонно, но так же — беспощадно.
В ХХ веке роль Личности в истории вообщем была сведена к нулю. Так позитивизм (и на востоке — марксизм) расправился с остатками наследства эры Романтизма, признававшего смысл только за определенной мятущейся душой Гения с сумрачным челом. Как «выяснилось» тогда, движком Истории являлась совсем не Большая Личность (и уж тем паче, не «маленькая личность»), а некоторые абстрактные понятия, к примеру, — классы, классовая борьба, производительные силы, производственные дела. В общем, овцы и станки в очередной раз «съели» живых трудящихся…
Воспеванию этого «броуновского движения без людского лица» положили конец историки школы анналов!
С того времени, как Ле Гофф и его коллеги ввели в Историю Личность Малеханького Человека (это большой прогресс по сопоставлению с предшествовавшей эрой Романтизма, признававшего, напомним, только Огромные Личности) с этих самых пор и вошёл в широкую моду мировой бизнес тренд «личная история».
«Личная история» это воспевание «малых дискурсов», в пику, в противовес Дискурсам Огромным.
Вот, скажем, идёт эра величавого Гёте. Гёте посиживает у себя в коттедже и пишет собственного «Фауста». Это знают все, но это ещё не история — это манифестация ничтожного, суженного горизонта восприятия!
А что в это время делают другие люди, не вошедшие в историю так, как Гёте, но все же, создававшие для него живой исторический контекст, потому что были его современниками?
Что, к примеру, писала какая-нибудь Ханна фон Мюллер, девушка шестнадцати лет собственной подруге Софье Гернстайн, девушке девятнадцати лет, из Берлина в Мюнхен? О чём болели их души? Какие романы они читали и обсуждали? Кому из баронов симпатизировали, а кому нет? Что они вышивали? Каковы были сюжеты и приёмы их тщательной многочасовой работы над пяльцами? По каким кулинарным книжкам они готовили обед папаше? Проповедями какого престижного протестантского священника руководствовались позднее — в воспитании собственных отпрыской?
А вот — бедный учитель музыки, современник Моцарта. Он тоже писал музыку, но музыковеды её ещё не разыскали и не открыли для нас, как когда-то — Вивальди.
Но, этот учитель музыки был ещё и ремесленник — что все-таки он изготавливал? И почему конкретно это, а не другое?
Вот после такового поворота истории к человеку начался издательский бум: дневники и личная переписка малеханьких, «ничего не значащих» для прежней истории людей стали разрабатываться как золотоносные рудники, ну и просто читаться как монумент эры - со всеми предрассудками, заблуждениями и предвзятостями, которые там можно было найти…
Семиотика, научившая нас, что Государем Текстом является, в общем-то, в нашем мире всё, а не только лишь буковки, набранные в умный абзац, ещё больше расширила кругозор новых историков. Мы начали серьёзно интересоваться историей совершенно малеханьких вещей, принадлежавших когда-то совершенно небольшим людям — историей корсетов и запонок, китчевых вещичек, украшавших быт самых низших слоёв городского населения, историей платьев и причёсок, поздравительных открыток, школьных портфелей, девичьих «дневников».
Выяснилось, что смыслом Большой Истории является не борьба классов и не Личность Деспота, а история 1-го определенного семейства, манифестуемая в оставшихся от него вещах…
И чем больше семейств, которые не растеряли эти вещи и которые могут поведать достойные внимания (длинноватые либо недлинные — не принципиально) истории о их, тем лучше обстоят дела у данного народа, страны в целом.
***
Изучая мировые тренды современного бизнеса, мы просто можем узреть, что мысль воспевания «личной истории», мысль относиться к хоть какой малозначительной вещи как к «документу эпохи» просочилась уже всюду, став поведенческим и умственным «must have-ом»
Давайте поглядим на ряд определенных примеров мирового бизнес тренда "продукт с историей".
***
В этом мире всё имеет свою стоимость. Но далековато не всегда финансовую, выраженную в деньгах. Даже если идет речь о вещественной вещи.
На Западе огромную популярность набирают магазины секондхенд, в каких продаются вещи с личной историей. Таковой подход принуждает потребителей задуматься о другой чувственной ценности, которую несет внутри себя вещь и поразмыслить два раза, перед тем как выкинуть старенькую вещь. начитывают аудиоролик со собственной историей приобретения и хранения этой вещи, этот ролик потом переводится в соответственный формат RFID либо QR, который крепится к этикетке и вещь выставляется в торговом зале.
Благодаря этой уникальной инновации, хоть какой клиент может выяснить личную историю бывшего обладателя вещи, проникнуться и приобрести не сколько вещественную вещь, сколько эмоции.
Проект RememberMe, в рамках которого организована схожая акция распродажи вещей с личной историей, организован при содействии компании TOTeM (Tales of Things and Electronic Memory). На их веб-сайте можно скачать бесплатное приложение для iPhone, с помощью которого у покупателей возникает возможность не только лишь прослушать личную историю в хоть какой время, но исследовать и комментировать. На веб-сайте компании покупатели могут также создавать свои личные истории, связанные с вещами, размещая аудио и видео ролики.
Ресурс I Do Now I Don’t стал торговой площадкой для реализации и покупки бу ювелирных изделий, а конкретнее – колец. Но это не обычный и кислый онлайн магазин. Его фишка в том, что каждое кольцо сопровождается трогательной историей любви, которую поведают на этом веб-сайте бывшая жена либо жених. Все очень романтично. Итак, покупатели выбирают свое кольцо зависимо от того – тронула ли их та либо другая любовная история, прилагающаяся литературным призом к товару…
И в конце концов, самая чарующая история в этой серии…
Португальская компания House of Wonders выдумала новый метод производства мебели с личной историей. Основная мысль его заключается в том, что они употребляют в качестве сырья бу древесные арабские лодки.
Эти одномачтовые лодки являются старым средством передвижения африканских моряков по Индийскому океану меж Танзанией и Занзибаром и имеют свою вековую историю. Компания House of Wonders избрала эти арабские суда для собственной мебели не случаем. Во-1-х, даже уже отслужившие собственный срок лодки имеют прочные древесные рамы и тис, применимые для производства высококачественной мебели. Во-2-х, сам факт производства мебели из арабских старых судов присваивает этой мебели загадочности, уникальности и привлекательности.
Представители компании House of Wonders закупают эти бу лодки у моряков Танзании, дальше лодки транспортируются в город Дар-эс-Салам, в каком у компании находится фабрика, где мастера и дизайнеры делают из их новые уникальные предметы мебели.
Принципиальное дополнение – все предметы мебели делаются мастерами в ручную и имеют собственный уникальный особый стиль…
